Я сильно затрясла головой.
— Не знаю, о чем я думала, убегая. Я не могу избежать своего будущего. Я преступник.
— Не хочешь прислушаться к себе? Все, что ты сделала — села в неудобное кресло и получила воспоминание о будущем. Больше ничего не изменилось. Ты все та же Келли, которой ты была этим утром.
— Ты не понимаешь. Мое воспоминание…
— Еще не сбылось! — Он потянулся вперед, как если бы хотел схватить меня за плечи, но был слишком далеко. — Что, если у тебя получится изменить твое будущее? Что, если ты сделаешь так, что для воспоминанию будет физически невозможно сбыться? Я думаю, что, если ты покинешь цивилизованный мир, то это будет достаточно хорошей попыткой.
— Но Председатель сказала, что это невозможно.
— Она соврала, — категорично ответил он. — Вся наша социально-экономическая система построена на том, что воспоминания о будущем сбываются, так что она, конечно, должна была это сказать. Будет непросто, так как сама Судьба работает против тебя. Потребуется огромное количество силы воли и упрямства, которых у большинства людей нет. Но это случается. Я видел.
Я уставилась на него. Прав ли он? Я больше ни в чем не уверена. Но это был первый проблеск надежды с тех пор, как я получила свое воспоминание. Если я никогда больше не увижу Джессу, то я определенно не смогу ее убить, не так ли? Или Судьба приведет меня к сестре вне зависимости от того, что я сделаю?
— Предположим даже, что шанс на то, что я прав, мал, — сказал он. — Разве не стоит воспользоваться им?
Да! Тысячу раз да! Спасти жизнь Джессы? Ради этого шанса я горы сверну… или прыгну в бурную реку, полную камней.
И все же я колебалась.
— Я не настолько сильная, — прошептала я. — Я не могу противостоять даже моим учителям в школе. Как я должна идти против Судьбы?
Он смотрел на меня так, как будто мог заглянуть мне прямо в душу.
— Если кто и способен на это, то только ты.
Каждой клеткой своего тела я хотела верить ему. Но что может знать Логан Рассел? Он не разговаривал со мной пять лет.
— Я не могу сражаться с Судьбой. Но я знаю, кто может. АВоБ. Я собираюсь позволить им арестовать меня. Запереть меня, чтобы я не могла реализовать мое воспоминание. Даже если захочу.
Он замер.
— Но тогда ты окажешься в заключении. До конца твоих дней.
«Ты никогда больше не увидишь солнце», — прошептал голос внутри меня. «Никогда не выйдешь замуж и не заведешь собственную семью. Твои дом до конца твоих дней будет внутри камеры».
Меня не волнует. Слезы покатились по моим щекам, и я смахнула их. Речь идет о моей сестре. Моей сестре.
