Мы добежали до маленького, словно игрушечного, вокзала, сели на поезд и поехали в Париж. Я никак не могла перестать глазеть в окно на пасторальные ландшафты. У нас с Карин как-то не получалось начать болтать, слишком много нужно было обсудить, но было весело и непривычно. Потом пейзажи стали более индустриальными, и, наконец, мы приехали на нарядный и всегда веселый вокзал Сен-Лазар. Париж был каким-то совсем другим, каким-то не таким, каким я видела его, приезжая в отпуск или в командировку. Он был настоящим, серьезным.
Мы шли по большим, типично парижским центральным улицам. Вокруг высились нарядные здания, похожие на праздничные торты. Нижние этажи занимали магазины со сверкающими витринами, уютные кафешки с красными навесами – все как всегда в Париже. Когда мы дошли до офиса, я оробела. Здание было шикарным, как в фильмах, с женщиной в элегантной форме на ресепшне в красивом холле. Я почувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в слишком взрослый мир.
Мы поднялись на свой этаж, офис оказался более элегантным, чем многие наши, но довольно обыкновенным. Подтянулись остальные сотрудники, Карин представляла им меня, и надо было исполнять «французский поцелуй» – здороваясь, французы прижимаются друг к другу щеками сначала одной, потом другой и при этом целуют воздух – для меня это непривычная степень близости при встрече с абсолютно незнакомыми людьми. В отличие от типичного израильского офиса, здесь было очень тихо, люди переговаривались вполголоса, никто не врубал музыку. Я до сих пор благословляю Францию и французов за уважение к чужой нервной системе и ушам.
Атмосфера в офисе была приятной и спокойной, но я чувствовала себя как Незнайка на Луне. Понимала чужую тихую речь через слово. Все вокруг напоминало квест – от туалета и кофемашины до французских электрических розеток и клавиатуры. Технические объяснения на французском языке – это особенное лингвистическое переживание. Все технари на свете используют англицизмы, но вот какие именно слова будут достойны перевода, а какие нет – никогда не угадаешь. Некоторые, особенно аббревиатуры, используются прямо так, но на французский манер, и догадаться, о чем речь, совсем непросто. Например, IP («ай-пи») произносится «и-пэ». Я прямо слышала, как скрипит мой бедный мозг или как радуется, когда смог распознать, что же именно хотели сказать. Но вот разобраться в сложнейшей, основанной на радиоволнах и алгоритмах технологии было сложнее.
