Определенно, в России я проехала мимо Санкт-Петербурга, не зная, что это Санкт-Петербург.
В сущности, Анна Каренина тоже могла проехать мимо, не зная, что это был Санкт-Петербург.
Видя указатель на Сталинград, как бы Анна Каренина могла его понять?
Тем более что знак, вероятнее всего, указывал бы на Ленинград?
Очевидно, что теперь я совсем потеряла ход мысли.
Однажды Роберт Раушенберг стер большую часть рисунка Виллема де Кунинга, а затем назвал его «Стертый рисунок де Кунинга».
Я совершенно не уверена, с чем это связано, но подозреваю, что это имеет больше связей, чем я считала раньше.
Вообще-то Роберт Раушенберг в один прекрасный день пришел в мой лофт в Сохо. Не помню, стер он что-нибудь или нет.
Причина, по которой один из моих велосипедов находится на заправке, заключается в том, что иногда, прокатившись куда-нибудь, я решаю добраться до дома пешком.
Хотя в тот день, на самом деле, я решила принести домой керосин, с которым было трудно ехать на велосипеде.
Я говорю «было трудно», а не просто «трудно», так как давно не ношу домой керосин, потому что перестала пользоваться этими лампами.
Я перестала ими пользоваться после того, как опрокинула лампу, из-за которой загорелся тот, другой, дом, хотя, несомненно, я уже упоминала об этом.
Помню, как я настраивала пламя, а уже через мгновение всю спальню охватил огонь.
Эти пляжные домики полностью деревянные, конечно. Мне оставалось только сидеть в дюнах и смотреть, как он горит.
Большую часть ночи все небо было гомеровским.
Моя шлюпка исчезла в ту же ночь, хотя, наверное, это не важно.
Трудно заметить пропажу шлюпки, когда догорает твой дом.
Тем не менее так вышло, что на пляже ее уже не было.
По правде сказать, иногда мне хочется верить, что к настоящему времени ее уже унесло на другую сторону океана.
К острову Лесбос, например. Или даже к Итаке.
Часто на берег выбрасывает разные предметы, которые, вообще говоря, вполне могли проделать такой же долгий путь в противоположном направлении.
Например, моя палка, которую я иногда беру с собой на прогулку.
Несомненно, эта палка когда-то служила другой цели, чем быть просто палкой для прогулки. Сейчас, однако, уже невозможно догадаться, какой именно другой цели, потому что волны сильно ее потрепали.
Вообще-то время от времени я также использую эту палку, чтобы писать на песке.
Кстати, я даже писала на греческом.
Ну, или на том, что выглядело, как греческий, хотя на самом деле я это просто воображала.
