Или же он мог бы нырнуть на дно общества, гладкий, быстрый и смертоносный, как барракуда. Он бы всегда знал, кто его враг, не успеют остальные этого понять. Вот в чем секрет: всегда успевай первым.
Ну что, давайте пообщаемся с Музой. Входите, пожалуйста...
Египет. Что я здесь делаю? Ужас. Терпеть не могу жить в съемных домах с враждебно настроенными хозяевами. Все они ненавидят меня с первого взгляда -- как и все собаки. Нужно выбираться из этого кошмара. Но как? Двинемся вверх по реке к Мемфису, чтобы отыскать прежних Богов: большинство их -- жуткие старые мошенники, но у некоторых кое-что ценного было. Вот амулет от Бастет, Богини-Кошки. Также существует амулет Бога-Кота. Все собаки его ненавидят и боятся, ибо он вытаскивает на свет древнюю ненависть. Кто хозяин десяти разъяренных кошек?
В Александрии он достиг какого-то спокойствия, но собаки превратили его жизнь в ад. Затем он обзавелся двумя телохранителями с тяжелыми палицами, но даже этого было недостаточно, и им часто приходилось пускать в ход свои короткие клинки. В конце концов, он поймал дикую кошку. Выкормил ее, и она стала его кошкой. Терлась об него и прыгала ему на колени.
Теперь пора. Он выпускает кошку и показывает ей собаку. Кошка несется к цели, прыгает на собаку и вырывает ей кишки.
В больнице с медсестрами. Они только что принесли мне обед -- два крупных цыпленка с подливкой и ломтик пирога. Я съел одного целого цыпленка с фаршем, а потом решил сходить позвонить. Возвращаюсь к кровати -- подноса нет. Мне все еще хочется есть и я в ярости, заявляю медсестрам, что я еще не закончил. А как же пирог? Там Джеймс, и мы оба пытаемся уговорить ее принести нам еду обратно.
Замечаю двух странных животных, вроде хорьков из моего Получеловеческого раздела "Места мертвых дорог". Дома заколочены, другие, судя по виду, заселены лишь наполовину. Ржавеющий велосипед на крыльце весь оплетен вьюнком. От одного дома исходит густой аромат цветов и мускусный запах невозможных животных -- длинных, волнистых хорькообразных существ с огромными глазами, выглядывающих из кустов и сплетений лиан.
Я говорю Джеймсу, что мы, вне всякого сомнения, -- в дурдоме. До какой именно степени нам стесняют свободу передвижений -- трудно сказать.
Сцена меняется на школу психических исследований. Я разговариваю с молодым человеком с небольшой бородкой, который ошибочно принимает мой интерес за сексуальное влечение и говорит, что то, как я наступаю на него, вызывает сомнения, стоит ли мне доверять подобное знание. У него тонкие прямые волосы, как у индейца или японца, и я узнаю в нем определенный тип, которого никогда нельзя убедить, что тебя он не привлекает сексуально.
