Выступил Президент Северной Осетии Дзасохов и пообещал, что никакого штурма не будет ни при каких обстоятельствах. В штабе тоже были готовы вести переговоры.
Утро следующего дня встретило собравшихся у школы страшным смрадом. На солнцепёке разлагались тела мужчин, убитых при захвате. Террористам тоже хотелось дышать полной грудью. Поэтому они разрешили убрать трупы и гарантировали безопасность.
Решено было подогнать машину без бортов и погрузить тела. Договорились на 12.55.
МЧСовцы занимались этим, когда в здании школы раздался мощный взрыв.
— Это что за херня?! — крикнул кто-то из бойцов.
Люди вокруг попадали на землю. Через несколько секунд началась вакханалия. Все бежали кто куда. И тут же началась стрельба. Стреляли по всем — и по МЧСовцам, и по заложникам, и по местным, кинувшимся навстречу. Свинец лился потоком, и остановить его было невозможно.
— Все группы — боевая готовность, — раздалось в рации у Торшина.
Это был тот случай, когда «Альфа» вступила в бой без просчитанного плана — что называется, с колёс. «Альфа» и «Вымпел» ещё не поделили сектора ответственности, не просчитали подходы, не согласовали передвижение. Не было и главного козыря спецназа — внезапности. Бандиты были готовы, а мы — нет.
Это сложно было назвать операцией по освобождению заложников. Скорее — экстренные меры по спасению.
Торшин увидел МЧСовца, лежащего ничком на земле. Был приказ занять исходную позицию, но Николаевич не мог бросить парня.
— Если ты живой, подними ладонь! — крикнул Юра МЧСовцу.
Ладонь поднялась.
— Если можешь пошевелиться, подними ладонь! Если не можешь — не поднимай! — прокричал он.
Ладонь не поднялась.
— Немедленно подгоните БТР и погрузите парня! — закричал в рацию Торшин.
Раненого всё-таки увезли. Торшин не знал, выжил он или нет.
2010. Москва. Торжественное мероприятие
— Я так до сих пор и не знаю, выжил он или нет, — закончил свой рассказ Торшин.
Сидящие рядом МЧСовцы переглянулись.
— А давайте мы Вас с Андреем Николаевичем познакомим? С Копейкиным? Знаменитый спасатель, сейчас вверх пошёл по карьере… Где Копейкин? Позовите Копейкина!
Из глубины зала появился типичный чиновник — в хорошем костюме, с плавными движениями.
— Иди сюда! — шумели МЧСовцы.
Торшин внимательно посмотрел на подошедшего.
— Если ты живой, подними ладонь, — сказал он.
— Так это был ты… — выдохнул чиновник и широко улыбнулся.
2004. Беслан, 3 сентября. Штурм
— Все на исходной? — зашипела рация.
— Сороковой — на исходной. Кавказ — на исходной. Тридцатый — жду, когда погрузят МЧСовца, — назвал Торшин свой позывной.
