— Ну, рассказывай, — сообщила я, не позволяя кое-кому перехватить инициативу.
А то знаю я ее.
— О чем?
— Для начала о том, с какой радости я даже переодеться не могу, если на меня не смотрят два здоровенных лба.
И с какой радости мне можно оставаться наедине с Гроу.
Этот вопрос я мысленно записала на будущее, а вот имя задвинула поглубже, хотя бы пока. Стоило вспомнить режиссерскую физиономию, как у меня все внутри начало тлеть.
Обжиматься.
В номере!
Хотелось явиться к нему и сообщить, что он может обниматься с Сибриллой до посинения. Судя по ее внешности, только посинение ему и грозит. И обморожение в самых ответственных местах, так ему и надо.
— Танни, ты здесь?
В этот момент я поняла, что выпала из разговора.
— Э… да.
— Судя по всему, не очень. Связь прерывается?
— Ага, — обрадовалась предложенной сестрой подсказке. — Так что ты говорила?
— Я говорила, что завтра приедет смена твоей охраны.
Опаньки.
— Леона, мне не нужна охрана, — заметила я. Пока еще спокойно, но уже чувствуя, что начинаю заводиться.
— Ошибаешься, — холодно ответила сестра. — Я очень рассчитываю на твое понимание, Танни. И очень надеюсь, что вести себя ты будешь соответственно.
— Соответственно чему?! — Вот этой фразой меня всегда легко было поджечь.
— Соответственно своему возрасту и статусу.
— А какой у меня статус?
— Ты — моя сестра.
Ну да, почти что титул.
— Мне. Не. Нужна. Охрана, — четко повторила я. — Я без нее обходилась все эти годы, несмотря на то что твоя сестра. Обойдусь и сейчас.
— Не обойдешься. — Леона не позволила мне сказать и слова. — То, что с тобой произошло, — вероятная провокация против Рэйнара.
А?
Чего-чего?!
Я присела на подлокотник на всякий случай, поскольку мало ли что мне сейчас скажут.
— Ты не была на закрытой части заседания, — произнесла Леона. — Поэтому многого не знаешь. Включи видеосвязь.
Пришлось подниматься, топать к мини-бару и пристраивать смартфон вальцгарда на верхней полке между двумя стаканами. Себя я пристроила на барном стуле и только после этого включила видео.
Сестра была в спальне (судя по виду из панорамного окна и маячку Лаувайс) уже с распущенными волосами, но выглядела она безмерно уставшей.
— Сегодня Рэйнар сделал то, что может ему обойтись очень и очень дорого, — негромко произнесла она. — В Совете мнения разделились пятьдесят на пятьдесят, он смог рассказать людям обо всем только потому, что слово Председателя всегда решающее.
— Погоди, — пробормотала я. — Ты хочешь сказать, что мы могли бы ни о чем не узнать?
