В одном я была точно уверена: не хочу, чтобы драконы исчезали.
Не хочу, чтобы они страдали от щитов, потому что при всей моей любви к тяжелой музыке я бы свихнулась, если бы слушала ее постоянно.
— А ты что скажешь? — внимательно посмотрела на Рихта.
— Ну, мой голос будет за отключение. Точнее, был бы.
Ах да. Я совсем забыла, что он в Аронгаре только из-за съемок.
— Как думаешь, если такое началось, это происходит по всему миру?
— Думаю, да. — Он кивнул. — Просто не каждый возьмет на себя смелость заявить о таком.
Смелость, да. И ответственность.
Не представляю, чего это стоило Рэйнару, зато отлично представляю, почему Леона не брала трубку. Вернее, почему она вообще выключила мобильный.
Смартфон пиликнул сообщением от Имери.
Я вздохнула, потому что прочитала его с десятого раза, защекотав дисплей и палец до нервного тика: «Нет, ты представляешь?»
— Как думаешь, к чему стоит готовиться? — спросила у Рихта.
Я бы спросила у Леоны, но прекрасно понимала, что ей сейчас не до меня. Вот совсем.
— К холодной войне с Ферверном.
— Ферверн тут при чем?
— У них гораздо более жесткая политика открытости в отношениях с людьми.
— То есть они бы о таком промолчали?
— Подозреваю, что молчат.
— То есть им без разницы, если драконов не станет?
— Думаю, да. Учитывая, что подводных фервернских драконов эхо полей не касается, своей власти фервернцы не лишатся, даже когда умрет последний снежный или ледяной.
О подводных фервернских драконах в школьном учебнике был целый параграф. Я бы сказала, его надо не в зоокурс для средней школы включать, а в страшилки с рейтингом. Эти звери в полтора раза крупнее всех остальных, обитают в ледяных водах и выглядят как оживший кошмар зообилога или даже бывалого драконолога. Шипастый небоскреб с плавниками, которые легко превращаются в крылья, прозрачными глазами и когтями размером с флайс. Радует только то, что на поверхность они выходят крайне редко. Не радует то, что они в воздухе и в воде чувствуют себя одинаково, как дома.
— Откуда ты столько знаешь про Ферверн?
— Отец интересовался этой страной и их политикой. Ругался не по-доброму, говорил, что люди там еще более бесправные, чем в древности или во Времена Погасших Костров. Сейчас в Хайрмарге живет мой лучший друг, и впечатления у него примерно те же.
— Тогда почему он там живет?
— Уровень жизни. — Рихт усмехнулся. — По сути, если ты не родился на залежах драгоценных металлов, в Лархарре ловить нечего.
Да, Ферверн и Аронгара вечные соперники. Две страны, отмеченные сильными линиями правящих, перегнать которые по уровню жизни и безопасности пока не удавалось никому.
