— Танни, никто знающий тебя не поверит в то, что ты могла оступиться.
Как тактично он это сказал!
— И уж тем более в то, о чем говоришь ты.
— Никто?
— Никто, — серьезно повторил Рихт.
Опомнившись, он убрал руки, но не отодвинулся.
— Это радует. — Привычная свобода не принесла облегчения и желания отступить на пару шагов — тоже. Не говоря уже о том, чтобы залезть в пещеру. — Потому что сам слышал…
Я кивнула на вышедших вальцгардов.
Стоило вспомнить. В дверь постучали, и со стороны коридора донеслось негромкое:
— Осталась одна минута.
— С секундомером они стоят, что ли? — мрачно поинтересовался Рихт.
Мрачно, но с таким лицом, что я не выдержала и расхохоталась. Точнее, мы расхохотались вместе, глядя друг на друга и окончательно стирая неловкость, возникшую между нами после этого странного поцелуя.
Поцелуя во время налета, когда за окнами надрывается сирена.
Что может быть безумнее?
— Насчет девушки, — произнес Рихт, отсмеявшись, и я махнула рукой.
— Забей.
— Нет. — Он внимательно посмотрел на меня. — Я действительно этого хочу, Танни.
Вот теперь я залипла.
Учитывая, что чьей-то девушкой я была от силы два раза, и оба раза это закончилось не самым лучшим образом…
— Тебе совсем необязательно думать об этом сейчас, — серьезно произнес он. — Я просто хочу, чтобы ты это знала.
Открыла было рот, но в этот момент распахнулась дверь и в номер вошли вальцгарды.
Очень вовремя.
— Оставайся, — предложила я, но Рихт покачал головой.
— Тебе стоит отдохнуть.
— Под бодрый вой сирен?
— Не думаю, что это надолго. Аронгара в надежных руках.
— То есть ты сейчас пойдешь к себе и будешь спать, пока за окнами творится непонятно что? — Я вскинула брови.
— Ага. И храпеть так, что все драконы от страха разлетятся.
— Так вот оно, секретное оружие Даармархского! — фыркнула я. — Могучий храп иртхана?
— Именно так.
Говорить об истории Ильеррской было куда проще, чем о нас.
О нас?
— Увидимся, Танни, — произнес Рихт, лишая меня необходимости прятать снова вспыхнувшую неловкость. — Я буду ждать.
Долгий взгляд — и Рихт вышел за дверь, оставив меня наедине со своими мыслями. А мыслей было ой как много, в частности, о том, что он только что сказал.
Девушка?
Нет, серьезно?!
Это серьезно, а я ни о чем подобном думать сейчас не способна. Например, о поцелуе, который почти не помню. Точнее, вспоминаю какими-то урывками. У нас с Рихтом все вообще как-то феерично: первый поцелуй — на пике Вдохновения, когда мне удалось первый раз войти в роль, второй я даже почувствовать не успела, потому что Гроу меня утащил во флайс, апеллируя к условиям договора, по которым в общественных местах я обязана появляться только с ним. А третий…
