— Зачем? — поинтересовалась я. — Ты меня вчера выслушал? Или показал задницу, когда я попыталась с тобой поговорить? Знаешь, не вижу ни малейшей причины не показать ее тебе, а еще лучше…
Я указала ему на дверь.
— Выход найдешь?
Хм… Только сейчас до меня дошло, что Паршеррд моего адреса не знал. Вряд ли он спрашивал его у Гроу, а никто другой из съемочной группы у меня не бывал.
— И как, кстати, ты нашел вход?
— Вход? — Рихт нахмурился.
— Откуда ты узнал мой адрес? — Я поднялась.
Он плотно сжал губы, но потом все-таки произнес:
— Я звонил твоей сестре.
— Ты — что?
Прищурилась, недоверчиво глядя на него. Да ну нет, это развод какой-то, как он, в конце концов, мог дозвониться до первой леди, особенно до мегазанятой первой леди, у которой с одной стороны перепуганные драконы, с другой — в точности такие же люди?
— Сначала я позвонил в фонд Аргастель Халлоран, — сообщил Рихт.
Я потянулась за кофе, который он не допил, и залпом опрокинула в себя.
Дерьмо редкостное, зато мозги прочищает хорошо. Аргастель Лиция Халлоран — матушка Рэйнара, то есть Председателя. У нее есть свой благотворительный фонд, модный журнал и… в общем-то, этим она и занимается. Помогает попавшим в беду и задает моду, недавно ввела в нее брюки, юбки-клеш и какую-то еще донельзя романтизированную байду. Такие разноцветные повязочки на голову, которые стоят как сдвоенные уши виаров.
— Сначала меня хотели послать, но потом услышали мое имя и передумали. С тобой так не сработает, нет? — Рихт внимательно на меня посмотрел.
Понял, что не сработает, и перестал улыбаться.
— Меня с ней все-таки соединили, и спустя две минуты, когда я объяснил Аргастель, кто я, чего хочу и почему, она дала мне личный номер твоей сестры. Которая тоже хотела меня послать…
— Но потом услышала твое имя и передумала? — фыркнула я.
Все-таки додуматься позвонить Леоне… м-да.
Это надо очень сильно хотеть со мной встретиться.
— Нет. Я объяснил ей все как есть и теперь хочу объяснить тебе, Танни. У меня были целые сутки, чтобы смириться с мыслью, что ты ночевала в номере Гроу…
— Во-первых, не ночевала, а валялась с температурой в отключке. — Я опустилась на стул и отпихнула Бэрри, попытавшуюся незаметно стянуть печеньку. Если уж на то пошло, я не собиралась ему ничего объяснять, но после услышанного промолчать не могла. — Мне было реально плохо, Рихт.
— Это я тоже понимаю. Теперь. Но когда вспоминаю, что ты…
На скулах его заиграли желваки, он шагнул ко мне.
