По шоссе Чернигов — Киев, небитому и бомбами, и гусеницами тяжелых машин, непрерывно двигались войска. Над Днепром, у переправ, отражался затяжной налет фашистских самолетов, которые прорывались вновь и вновь, и нас долго не пропускали на правый берег. А в киевской комендатуре, несмотря на имевшееся у меня предписание из Генштаба, оказалось очень трудным разузнать, где находится командный пункт фронта.
Было уже за полночь, когда мы с адъютантом старшим лейтенантом Бойко и провожатым, которого дали на последнем КПП, подошли, оставив в стороне от дороги машину, к маленькому, тщательно затемненному поселку. Тут еще два раза проверили документы и провели к какому-то домику. Подполковник с двумя орденами Красного Знамени на гимнастерке, расположившийся в сенях у телефонов, выяснив, кто я и зачем, сказал:
— Сейчас доложу командующему, но примет ли он вас, не знаю — у него маршал Жуков.
До этой минуты я вообще не знал, что заместитель Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза Г. К. Жуков находится под Киевом. Не успел я подумать, что явился, кажется, не вовремя, как подполковник вернулся и объявил:
— Вас просят, товарищ капитан первого ранга.
В ярко освещенной комнате сидел за столом генерал армии Н. Ф. Ватутин. А мимо стола командующего размашисто шагал взад-вперед, похлопывая себя по ладони зажатыми в другой руке перчатками, маршал Г. К. Жуков. Его я видел впервые.
Услышав, что я командую Днепровской военной флотилией, маршал начал задавать короткие, без единого лишнего слова, вопросы: «Состав сил и где находятся?», «Когда заканчиваете сосредоточение?», «Боевые возможности?». Я старался отвечать как можно лаконичнее и точнее.
Доклад о флотилии прервал телефонный звонок, за которым последовали обсуждение полученного донесения, вызовы понадобившихся людей, отдача распоряжений. Речь шла об отражении возобновившихся танковых атак противника, выяснилось, где находится вводившаяся в бой резервная дивизия. (В тот самый день, несколькими часами позже, гитлеровцам удалось вновь захватить освобожденный неделю назад Житомир.) Я отошел к стене, и казалось, уже никто не замечал моего присутствия.
Но Ватутин, как только у него выдалась передышка, обернулся ко мне и спокойно сказал:
— Пройдите к начальнику штаба фронта, обговорите о ним возможные боевые задачи флотилии, набросайте проект директивы. Когда будете готовы доложить, заходите вместе с ним.
В другом сельском домике навстречу мне поднялся сухощавый, небольшого роста генерал-лейтенант А. Н. Боголюбов. В ту неспокойную ночь он тоже бодрствовал, как, очевидно, и все на фронтовом КП, но обстановка в кабинете начштаба позволяла доложить о состоянии флотилии обстоятельнее, подробнее. Однако генерал дал попять, что не очень-то принимает ее всерьез.
