Оставление Херсона не означало ухода дунайцев с Нижнего Днепра. По левому берегу заняли оборону части 9-й армии, флотилия вступила в боевое взаимодействие с 51-й Перекопской дивизией — соседом еще по Дунаю. Полковник Рыбальченко, недавний начштаба 14-го корпуса, возглавлял теперь оперативный отдел штаба армии, и мы снова, как в Болграде, вместе планировали боевые действия. Помышляли и о контрударах, но для этого все-таки не хватало сил.
Активно использовались оба оставшихся у нас монитора («Железняков» после падения Очакова вернулся на Днепр). Капитан-лейтенант Прохоров, командир «Ударного», подыскал в одной из проток близ Голой пристани не просматриваемую с воздуха стоянку, откуда корабли выходили ночью на просторы Днепра и вели огонь по указанным армейским командованием целям.
На некоторое время оборона приобрела на этом участке стабильность, форсировать Днепр противник тут не пытался. Но выше, у Каховки, он захватил крупный плацдарм на левом берегу, с которого и прорвался к Перекопу.
В дальнейшем дунайцы действовали совместно с ТБУ — Тендровским боевым участком. Это разнородное флотское соединение, возглавляемое генерал-майором береговой службы И. Н. Кузьмичевым, обороняло отрезанный от Крыма и постепенно сокращавшийся участок побережья с Тендровской (а сперва также и с Кинбурнской) косой и прилегающими островами. ТБУ играл важную роль в обеспечении коммуникаций между Севастополем и Одессой, запирал для врага выход из Днепровско-Бугского лимана.
В первой половине сентября штаб флотилии разместился в трех хатках села Покровка на берегу Ягорлыцкого залива. Место было открытое. А как раз в это время на северо-западе Черноморья появились в большом количестве пикирующие бомбардировщики Ю-87. Ими противник пытался пресечь сообщение с Одессой. Доставалось от них и нам.
19 сентября, между двумя воздушными налетами, произошла смена командования флотилии. Я и другие командиры штаба только что вылезли, отряхиваясь, из щели, отрытой за хатой. И вдруг откуда-то появился капитан 1 ранга в черном реглане с удивительно знакомым лицом. Не сразу, но узнал: Александр Сергеевич Фролов из штаба флота. А для меня еще и старшина нашей курсантской роты в военно-морском училище.
— Алька! Откуда ты взялся? — вырвалось у меня.
— Теперь я тебе не Алька, а твой командующий, — ответил, пряча улыбку, Фролов. — И раз ты тут начальник штаба, доложи-ка обстановку!
На торпедном катере, доставившем Фролова из Севастополя, отбыли к новому месту службы контр-адмирал Абрамов и бригадный комиссар Беленков. Военкомом флотилии стал полковой комиссар С. И. Дворяненко, до этого — начальник политотдела.
