— Ну вот видишь, — кинув на него быстрый оценивающий взгляд, промолвил отец. — Мы не можем делать добрые дела, если нет на то помощи Божьей.
— И награды за добро искать не должны, — добавил Никита, вспомнив давнюю проповедь батюшки. — Но это ведь так трудно. Я имею в виду, жить так.
— А разве я утверждал, что это легко? — ухмыльнулся мужчина. — Да, мы не святые. Но разве мы не должны стремиться к совершенству?
«Должны» — подумал Никита, но вслух ничего не сказал. Взглянув на закреплённые над зеркалом заднего вида иконки, он мысленно перекрестился. «Спасибо, Господи, что вразумил. И… спасибо за всё!».
Второклассница Таня сидела в дальнем углу комнаты, в промежутке между стеною и креслом, притянув колени к груди и обхватив их руками. Она знала, что в пустой квартире ей абсолютно ничего не угрожает, но всё равно боялась оставаться дома одна. Ей то казалось, что в отсутствие родителей в квартиру вломятся бандиты, то чудилось, будто кто-то прячется под диваном, то мерещилось, что начнётся за окном ураган, или, чего доброго, будет землетрясение. В их регионе бывали землетрясения, и мысли о них девочку страшили.
Откуда взялись её страхи? Таня часто во сне видела, как убегает от каких-то бандитов, или что в дом вломились воры, и она в панике прячется от них в шкафу лоджии, где мама хранит банки с вареньем. Но ужасней всего был сон, где девочка падает в бездонный колодец. В такие ночи она просыпалась в холодном поту.
Почему она не рассказывала об этом родителям? Ну, она искренне считала себя взрослой и самостоятельно пыталась победить свои страхи и опасения. Она храбрилась, и иногда Тане казалось, что вот чуть-чуть, и она победит себя.
Но две недели назад умерла её бабушка. Любимая бабушка Сара. Таня была на прощании, но на погребение родители её не взяли. Пожалели детскую психику. Таня смирилась с волей родителей, но в душе тяжело переносила утрату. И то, что она не была на кладбище, нисколько не смягчило, а, наоборот, усугубило переживания.
Она плакала. Каждую ночь, оставаясь наедине с собой, девочка боялась уснуть. Кошмары мучили её теперь регулярно, она стала нервной, её раненая душа буквально металась в агонии. Но взрослые, поглощённые собственным горем, этого не замечали.
Сейчас, забившись в угол, она молча рыдала. Её опять одолели причиняющие боль воспоминания. Словно это было вчера, Таня видела перед своими глазами, как бабушка не даёт приблизиться к ней людям в переполненном автобусе. Старушка, держась за поручень у окна, спиной отодвигала близстоящих людей, а Таня, которую часто укачивало в поездках, неловко стоит на образовавшемся пяточке. Её тогда от смущения даже тошнить перестало.
