Д а н т е с. Предсказания уже начались? Что же еще меня ожидает?
П а ш к а. Ты, подлец, станешь волочиться за первой красавицей Петербурга…
Д а н т е с. Уже неплохо!
П а ш к а. И захочешь убить на дуэли ее мужа, первого поэта России!
Д а н т е с. Моя судьба — жить и умирать среди первых. Я сам из таких. Но я не дерусь с сочинителями, я им просто… уши отрезаю.
П а ш к а. Ничего у тебя не выйдет!
Д а н т е с. Так-таки ничего?
П а ш к а. За дуэль со мной тебя посадят на гауптвахту, а потом с позором выгонят из России. Если до этого я сам тебя не убью, мерзавец! Сейчас здесь будет полиция!
Д а н т е с. Да ты бретёр, плутишка эдакий! Кто тебя научил такому странному бою?
П а ш к а. Кто надо! (Совершает невероятный пируэт и вонзает палаш в грудь Д а н т е с а. Тот со стоном падает навзничь и замирает. Раздаются жидкие аплодисменты. Тяжело дыша, П а ш к а оглядывается и видит стоящих в противоположных дверях К у п ц а и Г а д а л к у.)
К у п е ц. Недурно. Видна школа Кагановича. Может, еще и нас с бабулькой… на ристалище потащишь?
П а ш к а. Жаль, дуэльный Кодекс не позволяет. С фискалами не дерутся, их на месте убивают. Как собак. (Со звоном загоняет палаш в ножны.)
К у п е ц (проходит к столу, переступая через Дантеса). Ах, ах — какой страх…
П а ш к а. Ахал бы дядя, на себя глядя. Ты мне еще за Телушкина ответишь.
К у п е ц (вытаскивает из черепа светящийся голубой кристалл и подает его Г а д а л к е). Вот, Шарлотта Федоровна. Что и требовалось доказать. Все записано от начала до конца, вся «ента, понимашь, дуель». Можешь показать на Совете. Вопиющее нарушение Закона пребывания, ведомственных инструкций и приказов по Институту.
Г а д а л к а. А те двое?
К у п е ц. Уже дома.
Г а д а л к а (устало). Ладно, готовь вопрос на Совет. Будем отчислять.
К у п е ц. Все троих?
Г а д а л к а. И Мещерского. Он, что ли, идейный начинщик… «проэкта»?
К у п е ц. Никак нет, Шарлотта Федоровна. Атаманом у них сей аматёр — Крис Алдонин.
Г а д а л к а (тяжело опускаясь в кресло). Заговорщики… Партизаны… По-человечески они уже не понимают.
К у п е ц. Не доросли мы до таких практик. Даже с лучшими.
Г а д а л к а (Д а н т е с у). Вставайте, Жорж. Миссия окончена, отдыхайте.
Д а н т е с открывает глаза, поднимается с пола, механически следует в угол залы и там застывает в положении «смирно». К у п е ц подходит к нему и набрасывает на голову тряпку. Затем вкладывает в его ножны саблю, деловито трогает порез на груди.
