Поначалу свободно живущие организмы плавали по воле окружающих их течений; однако постепенно у них появилась возможность перемещаться вследствие собственной активности. Намного позднее развилась способность к целенаправленному передвижению. Но характер их поведения продолжал отличаться пассивностью и бездеятельностью, которые прерывались только в случае необходимости поиска пищи, опасности для жизни или вследствие проявления влечения к воспроизведению. Эти потребности действовали как стимулы к активности, которая сперва была не более чем механической или химической реакцией и только намного позднее стала достаточно дифференцированной для возникновения организованного рефлекса. На этой стадии пассивность была нормальным состоянием, активность — необычным.
Когда человек обнаружил, что условия жизни не адаптированы к его нуждам и необходимость защитить себя от голода толкает его на выполнение сложных задач, присущая всем организмам склонность к бездействию приобрела иной аспект. Из «естественного образа жизни» она превратилась в его случае в величайшую помеху выживанию. Вероятно, борьба с собственной инертностью была самым тяжелым сражением человека в его истории.
Однако Мать-Природа наделила всех своих детей, как растения так и животных, стремлением выжить во что бы то ни стало, называемым инстинктом самосохранения.
Этот инстинкт отвечает за удовлетворение естественных нужд, обеспечивающее нормальное состояние и продолжение жизни организма. Эти нужды разделяются на два типа: во-первых, потребность в утолении жажды и голода; во-вторых, необходимость защиты от неблагоприятных внешних условий, включая жару и холод, повреждения и заболевания, а также опасность от враждебно настроенных животных и людей. Для того чтобы человек мог отвечать этим фундаментальным требованиям, ему было необходимо преодолеть свою примитивную инертность.
Потребности в воде и пище, укрытии и защите от врагов настолько фундаментальны, что природа вознаграждает их удовлетворение, так сказать, ощущением блаженства. Голод и холод вызывают дискомфорт задолго до того, как возникает угроза самой жизни.
Состояние сытости, ощущение тепла и защищенности от 73 стихий доставляют величайшее удовольствие. Если бы это было не так, вряд ли человек и животные предпринимали усилия для обеспечения благоприятных условий жизни, так как недоставало бы стимулов, необходимых для пробуждения от летаргии.
Побуждающий к активности импульс1, наблюдаемый даже у очень низко организованных животных форм, по всей вероятности не приводил бы к целенаправленному усилию по обеспечению еды и укрытия, если бы не управлялся фактическим неудобством или опасением дискомфорта. Эти соображения, очевидно, определяют активность людей примитивной культуры. Без таких стимулов даже современному человеку может недоставать инициативы, требуемой для преодоления летаргии и выполнения необходимой задачи, даже если разум подсказывает, что ее желательно выполнить.
