– Селестина? – неуверенно окликнула девушка.
Кивнула. Нужно зазубрить новое имя, чтобы не попасть впросак.
– Пойдемте, брат попросил вас устроить.
И никаких вопросов, видимо, отложила их до утра.
Мне отвели бывшую кладовую, из которой спешно убрали весь хлам. Получилась небольшая собственная комната. И пусть вместо полноценной кровати старый диван, зато есть, где уединиться и подумать о горемычной судьбе, чего я делать, разумеется, не собиралась, потому как ведьмы – народ сильный. Собственное, мое рождение – тому свидетельство.
– Все в порядке?
Сестра Николаса принесла постельное белье и помогла застелить кровать.
– Спасибо, – тепло улыбнулась девушке. – Большего в моем положении нельзя желать. Поверьте, если бы я знала, что стесню вас…
– Это временно, – стушевалась блондинка, – потом вы можете жить со мной. Простите, но к брату приходят разного рода посетители, в кабинете нельзя, а гостиная…
Она не договорила, но я и так поняла. Отнять место для приема пищи и чаепитий – кощунство. В детскую меня тоже не поселишь, чулан – самое то. Примерно то же сказала девушке, заодно выяснила, как ее зовут – Эрнестина.
Младший следовать тоже заглянул проверить, как я устроилась, и, пожелав спокойной ночи, ушел к супруге. Мы с Эрнестиной немного поболтали и тоже улеглись.
Утро началось с запаха кофе, детского смеха и незнакомых голосов. Кладовая примыкала к кабинету хозяина, и я смутно слышала обрывки разговора. Потянувшись, быстро оделась и подкралась к приоткрытой двери. К сожалению, толком ничего не разглядела, только край стола. Говорили не обо мне, от сердца отлегло. Кажется, посетители – сослуживцы Николаса. Они обсуждали некое преступление, мошенничество.
– Вот бы прямо сейчас его накрыть! – азартно заметил коллега следователя.
– Без понятых? – Не видела, но чувствовала, как Николас покачал головой. – Он отопрется, соврет, будто подкинули.
– М-да, и родных привлечь нельзя, – сник государственный служащий, – а соседи попрятались, открывать не желают. Обидно до слез! Столько месяцев выслеживали – и без толку.
Он в сердцах ударил кулаком по столу.
Ну, раз не обо мне речь, тогда и подслушивать не стоит, не ровен час, попадусь. Как в воду глядела! Стоило сделать шаг, как Николас окликнул, не иначе заметил мелькнувшую тень:
– О, Селестина, вы уже проснулись? Проходите, я как раз хотел поговорить с вами.
Со мной? Внутри заворочалось нехорошее предчувствие. Неужели слухи таки дошли до центра уезда? Быстро! Какой почтой пользуется инквизиция, явно не голубиной.
