Николай Петрович, по-отцовски, добродушно улыбнувшись, посмотрел в глаза Каролины.
— Вижу, не обиделась. Значит, эффект неустойчивости к конструктивной критике тебя не коснулся серым крылом.
— Критика ведь двигатель прогресса.
— Когда ж ты меня критиковать начнёшь? А то всё хвалишь и хвалишь.
Они усмехнулись, и Петрович продолжил:
— Вот смотри, тебе снится уже целый сериал — вторую неделю. Причём, встречи происходят с одним и тем же человеком и в одном и том же месте, а место это конкретное — на Земле, в Республике Беларусь, в городе Минске, в Троицком предместье, на улице Немига. Что тогда получается? Вы с Виктором встречаетесь вне Земли?
— Интересно… С этой точки зрения я не анализировала. А тут ещё много-много-многослойность Земли по «Розе Мира»…
Сидеть стало прохладно, и они пошли в сторону машины Петровича. Каролина сосредоточенно думала, переваривая услышанное.
— Я была уверена, что мы встречаемся вне Земли, ещё по одной причине.
— По какой же?
— В наших снах — лето, а в Минске — зима.
— Но ведь место конкретное.
— Ну, а может ли оно быть лишь копией — временной копией того самого конкретного места? Пространство-копия, — увлечённо-громко возразила Каролина.
Прохожие обратили внимание на такую оживлённую беседу. Но собеседники не обращали внимание на прохожих.
— Я вижу, что эта версия тебя озарила только что.
— Да, я вдруг стала озаряться.
— Это ты набираешься метафизического опыта.
— Это вы как бывший физик утверждаете?
— Я ведь и стал-то бывшим физиком из-за того, что пришёл к доводам, подобным твоим. Но на многие темы, в том числе и о природе снов, мы с тобой окончательные выводы пока не сделаем. Знаешь почему?
— Почему?
— Потому что срабатывает ещё один эффект — эффект отсутствия полной информации об объекте исследования.
— Согласна.
— Этот же эффект накрыл нас с тобой только что и по самые уши, когда мы в больнице не получили вообще никакой информации о Викторе Алмазове.
Оба обернулись и напоследок измерили взглядом храм здоровья.
— И вот, что я хотел тебе ещё сказать: во время сна человека из его физического тела выходит тело эфирное. Наше тело, оказывается, как и Земля, тоже многослойно.
— Эфирное тело. Знакомый термин…
8
Пребывать в эфирных телах было уже вполне привычным для Христония и Люциана. У каждого из них открылось второе дыхание. Старец мог тщательнее анализировать импульсы, исходящие от своего оппонента, а темноликий теперь не пытался подавлять в себе любое инакомыслие.
