2
— Твой ход, Христоний, был предсказуемым… Молчишь?
— Уже не молчу.
— Не молчи, старец, не молчи. Мне от твоего сосредоточивания становиться жутковато.
Люциан обдумывал следующий ход, подняв «высокую» планку циничного оппонента, для которого молчать становилось сложнее, чем думать:
— Играем уже, наверное, двадцать земных минут, а ещё даже ни одной Пешки не потеряли. Да и ходим пока одними Пешками.
— Но ты же видишь, что даже ход Пешки влияет на порядок мыслей Короля и Королевы.
И Люциан, и Христоний после каждого хода на Шахматном поле смотрели в Зеркало Мира, созерцая мигание-движение душ своих королевских фигур.
— Вижу я, вижу.
— Фигуры, начиная с Пешек, создают ситуации для Короля и Королевы, — продолжал пояснения старец. — И уже очень скоро этой паре надо будет делать свой первый ход.
— Но пока и твои, и мои Король и Королева ещё даже и не встретились.
— Они не встретились в земном пространстве. Но души Виктора и Каролины на уровне сновидений уже семь раз работали как одно целое.
— В этом у них преимущество перед моей парой.
В этот миг Люциан сделал ход Конём.
3
«Меня кони берут от твоей гиперопеки, Мамуля Мария», — молча возмущалась Женька, собирая вещи в дорогу.
Мать Мария сидела напротив подруги, вдруг решившейся на поездку в Минск, и пыталась разобраться в истинности её побуждений.
— Я так понимаю, ты едешь всё-таки не нашу Королеву искать, а свои какие-то дела устраивать.
— Ну, да… Сказанула я лишнее. Где мне там её искать? На вокзалах?.. Зачем искать? Она ж не дитя неразумное. Она ещё та фигура. Раз решила уехать, то хода обратного не жди. Одно слово — Королева… Как искать? С нарядом полиции что-ли?
— Да, это всё так. Вопросы верные. Но, может быть ей нужна наша поддержка. Может, она уже сама не рада, что уехала, и одно наше слово… Мобильник-то её, похоже, разрядился.
В Женькину женскую сумочку летели украшения и косметика, сигареты и конфеты и ещё всякая всячина. Хозяйка бездонной сумочки начала возмущаться:
— Так чё, ты меня посылаешь за ней? Езжай сама. Она тебя в пять раз быстрее послушает, чем меня. Ты для неё авторитет. А я так — мелькаю перед глазами. Помнишь, как она на меня вчера наехала?..
— А за что наехала, ты помнишь?
— Помню.
— Вот помни и не забывай.
— Так-так. Воспитание началось.
— Воспитание ещё и не начиналось. Это дружеский совет. Мне не безразличен исход твоего рандеву в Минск. Да и для чего ты туда едешь? А? Для чего?..
— А может это быть моей тайной?
— Неужель за Виктором Алмазовым поохотиться?
