Дорога в бесконечность | страница 37



Теми, что нам негде взять.
Дом, обвешанный коврами,
А кому — богатый зять…
А кому-то  телевизор,
Но, конечно, экстра-класс!
Сны приходят к нам без визы,
Баламутят душу в нас…
Чтобы утром мы проснулись,
Обозлившись до конца.
В наши шубы завернулись
Вновь от пяток до лица
И пошли долой из дома,
Но не в поисках души,
А сперва по гастрономам…
А потом, если решим
Кто на рынок. Кто-то прямо
Ходом чёрным вновь на склад…
Ищем день и год упрямо
Что-то. Вот такой расклад…
О душе когда тут думать,
Где уж нам уж до души —
Килограммы наших сумок
Поскорей бы дотащить
До квартиры в час вечерний,
Чтоб поесть и тихо спать,
Чтобы завтра, хлопнув дверью,
Как вчера, свой день начать…
…Только сколько ж продолжаться
Может этот страшный бег?
Так зачем же обижаться,
Что стал чёрствым человек?
Мимо боли пробегаем,
А ведь надо бы помочь!..
Ну а нам кто помогает?
Всем от тяжести невмочь
Распроклятых вечных сумок,
От рутины вечных дел…
Хоть один нашёлся б умник
Положить всему предел…
…Ну а если вдруг найдётся —
Чем нам это обойдётся?..
1981 г.

Вся жизнь — спектакль

Ещё один закончился спектакль
И зрители ушли и свет потушен.
И маленький актёр, найдя пятак,
Спешит в метро, ведь дома стынет ужин…
Он маленькую роль свою сыграл.
В большой игре есть маленькие роли:
В бессчётный раз на сцене взятки брал,
А жизнь свою всё так и не устроил…
В большой игре другим достались роли
И в жизни тоже — званья, ордена,
И даже зарубежные гастроли…
Ему же — только нищая страна.
Что сделаешь, вся наша жизнь — спектакль,
Где короли играют королей,
А остальным — массовка за пятак…
Но без театра вряд ли веселей
Жилось бы нам… Я прав, увы, не так ли?
…Кремлёвский зал — огромный как страна —
Вот где теперь все главные спектакли
И на слуху артистов имена…
Уж год шестой идут и без антракта.
И кажется не быть тому конца…
А маленький актёр наденет тапки,
Чтоб отдохнуть от роли подлеца
Уставится в свой старый телевизор
И будет, как и мы, переживать,
Как там в Кремле в спектакле нашей жизни
Начнут не тем награды раздавать…
1981 г.

Придворный шут

Я шут и потому в речах я смелый…
Я просто шут, так что же взять с меня!
Придворный шут — любимец королевы,
А может быть, её второе Я…
Когда я в слух читаю её мысли,
В глазах читаю боль её души,
Она же королева, ей бессмысленно
Шутить как я. Она при мне молчит…
Ведь у неё есть я — и шут и друг,
Который лишнего врагам её не скажет
И не подставит королеву вдруг,
А если что, поправит и подскажет…
О, если б так, я был б шутом всегда,
Но милость королевская проходит,