Джим присел, тем самым впервые сменив положение своего тела за последние несколько часов.
— Лучше размышлять вслух, — Джим настраивал себя на серьезный разговор с самим собой, — последние две недели я был под присмотром, под непрерывным присмотром. Мне все это надоело. Нужно менять свою жизнь. Кира права, если я не буду бороться за свою жизнь, то точно погибну.
Вдруг в памяти всплыла дата.
— Двадцатое мая уже скоро. Что случится в этот день? Я не знаю, но мне нужно быть готовым ко всему. Нужно встретиться с Дианой или… не нужно. За последние две недели она не пришла ко мне ни разу, даже больше времени прошло с тех пор, как мы с ней виделись. Значит, она что-то скрывала от меня, все-таки скрывала. Может, она знает, как остановить приближение смерти, хотя, о чем это я. Нужно… нужно… нужно.
Парень не заметил, как он уже стоял возле окна и смотрел на улицу, на город, который жил без него все это время. Ему стало грустно, что этот город и дальше продолжит жить, никто не будет даже знать, что Джим умер, или что он просто куда-то уехал отсюда, его просто нет. Один человек — это так мало и так много одновременно.
— Я дождусь двадцатого мая, а там посмотрим, что будет, — проговорил Джим.
Он снова лег в кровать и стал смотреть в потолок. Спустя пару минут, как он сделал это, открылась входная дверь, и кто-то вошел в квартиру. Джим прислушался к шагам, которые были знакомы ему. Это была Кира, она не смогла бросить Джима и оставить одного надолго.
Дверь в комнату открылась, и девушка медленно вошла внутрь. Посмотрев, что парень продолжал лежать на своем привычном месте, она тяжело вздохнула и пошла на кухню, не закрывая за собой дверь
— Прости, Кира, прости меня, пожалуйста, — тихо проговорил Джим, — если все получится, если я останусь жив, то обещаю, ты будешь самой счастливой девушкой на свете, я обещаю тебе это.
Закрыл глаза и слегка улыбнулся, словно думая о чем-то красивом и добром. Спустя полчаса Кира снова вошла в комнату. Она все это время была на кухне и готовила обед или ужин.
— Эй, я принесла тебе поесть, — с улыбкой на лице произнесла Кира, подавая тарелку.
Джим приподнялся, чтобы было удобнее. Взяв тарелку, он принялся есть. Кира смотрела на него и продолжала улыбаться. Джим же не смотрел на девушку, стараясь как можно быстрее съесть все то, что она принесла ему.
— Джим, — она опустила глаза, — я знаю, ты не хочешь разговаривать. Возможно, у тебя есть на это причины. Может, даже ты не хочешь разговаривать со мной, но… — она подняла взгляд на Джима и посмотрела на его лицо, стараясь уловить, куда смотрят его глаза, — попробуй, откройся мне, доверься. Я пойму тебя. Ты ведь знаешь, пойму, я всегда тебя понимала.
