Вчерашние ордынцы пополняли войско крымского хана и были готовы сражаться за своего нового господина, давшего им пристанище в изобильном краю.
Великая некогда империя превратилась, по сути, в огромную толпу обнищавших скитальцев, которых везде принимали как нежеланных гостей.
В 1500 году Шейх-Ахмед повел свои улусы на запад, к сочным пастбищам Нижнего Днепра, где Орда издавна откармливала свой скот на густых летних травах.[198] Эти места были хорошо знакомы ордынцам, но теперь раздольный край было не узнать: там и здесь на речных переправах поднялись крымские крепости, возведенные Менгли Гераем за последние годы. Жерла турецких пушек, направленные с крепостных стен в степные дали, молчаливо предостерегали кочевников держаться подальше от Днепра и Перекопа.
Наткнувшись на этот заслон, Шейх-Ахмед попробовал решить затруднение переговорами — но не с самим крымским ханом (чей отказ заранее не вызывал сомнений), а с его «непосредственным начальством»: османами. Ордынский правитель обратился к сыну султана Баезида, Мехмеду, который в то время был наместником Кефе, прося у него позволения кочевать между Днепром и Днестром.
Мехмед, который глубоко уважал Менгли Герая и был женат на его дочери, пресек эту попытку распорядиться ханскими землями без участия хана. Он ответил Шейх-Ахмеду, что побережья Днепра принадлежат не османам, а суверенному государю Менгли Гераю, у которого и подобает просить позволения: «Если будешь другом и братом Менгли Гераю — то будешь другом и братом и мне, а пока что я не позволяю тебе кочевать к Днепру; и отец мой об этом знает».[199]
Уразумев, что договориться с Мехмедом невозможно, Шейх-Ахмед обратился с той же просьбой к самому Баезиду II. Но и здесь его постигла неудача: рассердившись за пренебрежение к словам своего сына, султан холодно принял ордынского посла и твердо повторил отказ.[200]
Конечно же, такой ответ не устроил Шейх-Ахмеда, ведь спор шел уже не о титулах и славе, а о насущном хлебе: Орда голодала, и новые кочевья были крайне необходимы ей. Однако мириться с Менгли Гераем правители Сарая упорно не желали и решили снова сразиться с ним. Последние походы показали, что попытки завоевать Крым с каждым разом становятся все более опасной затеей — но зато в случае удачи Намаганам достался бы цветущий богатый край, где не было ни черкесских разбойников, ни безводных песков.
Так днепровские берега стали ареной смертельной схватки двух держав: Орды, силившейся отвоевать прежние владения, и Крыма, защищавшего свою независимость.
