Но в планах этой женщины было убийство. Клуб ничего подобного никогда не замышлял.
Убийство – это верный способ изменить ситуацию? Это то направление, в котором должна идти борьба с Равными? Люк вспомнил ярость, которую вызвал у него Крован на берегу озера, и желание сбить его с ног и утопить в его чудовищном озере. Смог бы он убить Крована? И тут Люк осознал, кого убила женщина, стоявшая в центре холла, – леди Ангелику Матраверс. Жену лорда Литчетта и, следовательно, мать Бодины, которую Люк знал в Милмуре как Ангела. Несмотря на то что ее мать убила рабыня, Ангел отстаивала права простолюдинов. Это казалось невозможным. Как разобраться, если добро и зло сплелись в тугой узел?
Крован смотрел на служанку. В стеклах его очков мерцал огонь свечей.
– Зачем ты это сделала?
– Мой сын умер в Портсбери в результате жестокого обращения. Из-за этого я возненавидела Равных.
– А сейчас ты ненавидишь их?
– Нет, теперь я понимаю, что вы лучше нас. Теперь я люблю Равных. – Женщина опустилась на колени, потянулась к руке Крована и поцеловала ее.
И тут Крован сделал нечто такое, что Люка едва не стошнило, ничего хуже он себе и представить не мог – Крован легонько коснулся пальцами лба женщины, будто благословлял ее:
– Твое преступление избыто. Твои часы истекли.
Люку сделалось совсем нехорошо. Кем возомнило себя это чудовище, чтобы давать отпущение грехов женщине, которую он долгое время истязал?
– Твои часы истекли, – хором повторили гости и слуги.
Крован провел пальцами по синяку на лице женщины, под его пальцами синяк исчез. Он взял ее руки в свои и сделал это неожиданно нежно, потом поднял ее на ноги. Люк видел, как женщина непринужденно размяла пальцы, едва только он отпустил ее руки. Крован провел рукой, чуть касаясь, по ее плечам, груди, бедрам. Измождение исчезло с ее лица, кожа и глаза, казалось, засияли в свете свечей. Женщина не была красавицей, но Люк видел ее прекрасное преображение, она вновь стала самою собой – сильной, неистовой и бесстрашной.
– Каждый час жизни ранит, – произнес Крован, поднимая руку. – Omnes vulnerant.
– Ultima necat, – продолжила женщина. – Последний убивает.
Она посмотрела мимо Крована на дверь. Люк не отрываясь следил, как она приближается к двери. Защелка поднялась, женщина одним движением широко распахнула дверь.
На улице шел дождь – редкий мартовский ливень. Ночное небо над озером поражало своим темно-фиолетовым цветом, и воздух ворвался, прохладный и чистый. Люк наслаждался его свежестью. Он не выходил на улицу с тех самых пор, как прибыл в замок. Как заманчиво, как легко было бы прямо сейчас выйти в эту дверь.
