Сейчас, вероятно, Дженнер выигрывал в ставках на популярность. Как только он стал наследником, мать привела его в божеский вид, и весь занудный спектакль под названием «скорбящий племянник» прошел хорошо… особенно удалась ужасная развязка с головой кузена Рагнара. Дженнер сидел напротив Гавара, бледный и напряженный, спину держал неестественно прямо, словно готовился к новой публичной роли.
«Что происходит у него в голове сейчас, – гадал Гавар, – когда он вдруг поднялся на высоту, о которой даже и мечтать не смел?» Подумав так, он удивился, что совершенно не знает своих братьев.
– Мы – Семья основателей, – продолжал отец, – потому что наши предки Ликус, Кадмус, Аристид и многие другие построили новую Британию – страну, в которой правят не изнеженные и Бездарные короли, но сильная элита, владеющая Даром. Однако я считаю, что наши предки допустили одну досадную ошибку.
Сильюн вздернул бровь.
– Они учредили парламент и семь лет канцлерства, что понятно: нужно было разрушить выродившуюся традицию престолонаследия. Однако это лишает страну стабильного и прочного правления. Именно оно нужно Британии сейчас, когда меняются наши отношения с другими великими державами мира. И я намерен исправить ошибку наших предков.
Уиттем Джардин откинулся на спинку стула и пристальным взглядом сверлил их всех по очереди, желая убедиться, что его слова дошли до каждого. Гавар был уверен, что все правильно понял. Он видел, как пальцы отца вцепились в ручки кресла канцлера, сжимая их все крепче и крепче, так что никто и никогда не сможет их оторвать.
Дженнер пребывал в полном изумлении, пытаясь осмыслить сказанное отцом. Выражение лица Сильюна, как всегда, было непроницаемым, и лишь за спутанными волосами была видна его насмешливая ухмылка. Мать просто кивнула, уже много лет она не смела возражать мужу и соглашалась с ним во всем.
Но оказалось, что заявление Уиттема Джардина больше всех потрясло Боуду, хотя Гавар полагал, что она должна была заранее знать об этом. В последнее время они с отцом были неразлейвода, как воры, часами скрывались, разрабатывая новую политическую стратегию и законодательные акты, ее обеспечивающие. По крайней мере, он так думал. Если бы у Боуды не было более молодой и более красивой версии отца, то есть Гавара, он бы заподозрил, что у них роман. Гавар попытался представить, как бы он к этому отнесся.
– Вы имеете в виду бессрочное канцлерство? – нахмурилась Боуда.
– Я предпочитаю другой термин – «неопределенный срок», – ответил Джардин. – Но в конечном итоге – да. При поддержке первой семьи Британии, то есть всех вас. Когда люди видят в нас простых политиков, они не испытывают к нам уважения. Политики подотчетны, они периодически сменяются – существуют, чтобы служить людям. В этом была ошибка канцлерства Зелстона. Мы, Равные, – не политики, получившие мандат на правление от народных масс и потому им обязанные. Мы – лидеры и правители. Наш Дар ставит нас на ступень выше. Пришло время напомнить об этом простолюдинам, да и нам самим не мешало бы об этом вспомнить.
