— Надо же как опозорились, а? — кричал старик, гневно пожирая глазищами свою несчастную и забитую жену. — На весь грод опозорились? Все такое говорят!
— Да никто ничего не говорит.. — промямлила, оправдываясь жена
Но это только разозлило его еще больше и он со всего маху стукнул ее по голове, крича во все горло:
— Не говорит?! А следователь о чем таком, интересно, говорил, а? Что за намек такой? Позор!! На старости лет опозорила! Одной ногой в могиле стою! Умереть спокойно не дадут. Чтоб в грязь не вогнать!
— Ни о чем он не говорил… — оправдывала следователя жена
— Ты всё еще говоришь? Ты меня учить вздумала, а?! — он замахнулся было снова, чтобы ударить да посильней, но почему-то передумал — Что мать, что дочь, всё одно! — и вышел из комнаты, громко хлопнув за собой дверью.
— И сказать нельзя… — начла приходить в себя оробевшая было несчастная старушка и слезы снова захлестнули ее. Но она плакала не из-за того, что ее побил муж, а потому что вспомнила свою красавицу дочь, свою кровиночку. И набрав полную грудь воздуха закричала что есть силы неизвестно кому:
— Она ни в чем не виновата, слышишь, ты ирод! Не виновата! Это ты во всем виноват! Ты! Ты ее в могилу загнал! И-и-и-и… — завыла она в голос, закрыв руками лицо — И-и-и-и!
В последнее время старик был очень придирчив к поведению своей единственной дочери. Всё смотрел: куда пошла, зачем пошла, с кем общается, даже комп забрал у нее. Сам целыми сутками напролет сидит… Вычитал в инете невесть что, вот и сошел с ума… А в последний день до пропажи и сотку отобрал… Говорит, зачем она тебе мол, кому звонить собираешься? Пусть лучше дома лежит, нечего деньги зря переводить… Такой скряга стал… Ужас…
Но ведь раньше не был же таким! Совсем не был! И она помнит, да и дочка помнит наверняка как он ее подарками закидывал. Всё покупал1 Как куколка ходила! А потом… Как с ума сошел… Точно с ума сошел.. Бывает же начитаются и с ума сходят… Упаси Аллах!
Апашка испугавшись сама своих мыслей, начала всей душой молиться Аллаху, кланяясь в низ и падая на колени в сторону каабы.
Аркадий всё еще гулял на морозе. Мысли его не давали ему покоя. Он прохаживался взад-вперед, потом стоял часами всматриваясь куда-то в даль. Неожиданно его внимание привлек шум, который устроили вороны, истошно крича и кружась вокруг пятачка, самого затаенного и непролазного, заросшего камышами, как раз недалеко, где река меняет свое русло, и впадает в водохранилище.
