Щемящей красоты последняя печаль | страница 20



Бледность, недоверчивая фальшь,
И бетонных ульев стеллажи,
И шагов расстроившийся марш.
Всё звучит и реет, и плывёт
В этой взвеси тёмных облаков…
Вот через неделю Новый год
Будем принимать на дне веков
Под пластами, грудами годов
Мы — потомки выживших племён,
Стаи ненасытных жадных ртов,
Звенья перепутанных времён…
В мишуре и звоне — каждый раз,
Будто что-то новое грядёт,
Хорошо забытое до нас
Вновь воспрянет тенью у ворот.
И правитель скажет пару слов,
Явит миру свой пресветлый лик,
Словно утешитель старых вдов,
С целой горстью перезрелых фиг.

Мы

Я в безвестности жить предпочту и, когда
Призовут меня ввысь золотистые трубы,
От тебя все-равно не уйду навсегда,
Ведь тебе не забыть мои руки и губы!
Ведь тебе не забыть наших дней и ночей,
Наших радостных или печальных событий…
Ты не ставь мне, пожалуйста, в церкви свечей,
Лучше чарку вина в одиночестве выпей.
И подумай светло обо мне, в этот час
Я к тебе прилечу и прильну бестелесно…
Время, место, реальность — не важно для нас,
Нашим душам давно это, милый, известно!

Революции

Мятежный дух, огонь, порыв, борьба,
И фанатизм на грани истерии,
Террор и бесконтрольная стрельба,
И всё во благо БУДУЩЕЙ России.
А настоящей не было и нет,
Лишь бедствие всеобщее скрепляет.
В конце тоннеля показали свет,
Или он сам однажды воссияет?
Откуда столько на Руси ворья
И беспардонных дураков, откуда?
И почему глухи её края,
Где беспросветно и постыло люду?
Сто лет проходит… Лампа Ильича
Пока не дотянулась до средины
Того, что взято остриём меча
От Ермака, до видимой годины,
Когда терять не стыдно и легко,
Лишь росчерком пера известной марки…
Не обозреть того, что далеко…
Кусок земли? Ни холодно, ни жарко.
Китайцы? Пусть хоть до Уральских гор
Живут, а мы их обратим в славянство,
Вот будет православию простор,
А то вокруг проклятое сектантство…
Сумбурно и нелепо мы живём,
Душой стремимся к ненадёжной цели
И гнёзд любовных для детей не вьём,
А, может, никогда и не умели.
А, может, всё же мы живём в плену,
В порочном круге вечных революций,
Где нет простора мудрому уму,
А есть лишь перемена конституций?
И прав лишь тот, кто громче пропоёт
Своих амбиций волчие сопрано,
И землю снова кровью тех зальёт,
Кто вторит власти слепо, зло и рьяно!

Кривые зеркала

Кривые зеркала моих надежд,
Моей души таинственные струны,
Бессонницы серебряные луны
И тонкий флёр струящихся одежд…
У снов и страхов исповедь одна
В души задумчивой исповедальне,
Как в глубине шкатулки музыкальной,
Что лишь звучать и радовать должна.
Летят в тиши мечтания огня,