Я прошагал к центральному входу. Меня удивило полное отсутствие людей, не принадлежащих моему поезду, даже неистребимых бабушек-аборигенок, что обычно торгуют домашней выпечкой и вяленой рыбой. Только у колонны, подпирающей козырек над крыльцом, стоял одинокий мужчина в плаще. Наверняка попытается стрельнуть у меня сигаретку… Хотя нет, он уже дымил.
Я тронул ручку массивной двери.
— Не советую, — сказал человек. Я обернулся, внимательно оглядел его с головы до ног. Небритый, хмурый, лет сорока пяти. Из-под плаща виднелся серый костюм, который, возможно, когда-то выглядел очень дорого. Несвежая рубашка была расстегнута на две верхних пуговицы. Денек у мужика явно не задался.
— Не понял, — сказал я.
— Я говорю, внутрь лучше не входить. — Мужчина вынул изо рта сигарету, бросил ее под ноги и растер каблуком. — Это ни в коем случае не угроза.
Я смерил его пренебрежительным взглядом, потянул дверь на себя. В последний момент услышал:
— Тебе же хуже.
Здание я пересек по узкому центральному холлу, задержавшись лишь на несколько мгновений, оглядев два крыла помещения. Кассы, прилавки с периодикой и фаст-фудом, зал ожидания, обменный пункт, банкоматы. Все оформлено в стиле современных торговых центров, нашпиговано электроникой, блестит и сверкает. Это вам не автостанция в Шепетовке. Городок, похоже, неплохо живет.
Я устремился вперед, к выходу на привокзальную площадь, толкнул стеклянную дверь.
Первое, на что я обращал внимание на привокзальных площадях, это скульптурные композиции, которым надлежало встречать гостей. Во многих случаях это был банальный Ленин с кепкой или без, реже — фольклорные персонажи или стелы, но здесь в центре площади с круговым движением на высоком постаменте стоял, уткнув палец в щеку, кучерявый классик русской литературы. Пушкин смотрел на меня с прищуром, словно говоря: «Вздрогнем, дядя? Где твоя кружка?».
— Красавчик!
Боковым зрением я заметил подходящего справа человека.
— Чем могу помочь, сударь?
Человек в непонятной синей форме с погонами сержанта и в кепке с длинным козырьком смотрел на меня с учтивостью. Летчик? Таможенник? Молодой, спокойный, какой-то даже приторный. И еще это его дурацкое обращение «сударь»…
Не дождавшись ответа, он уточнил:
— Вы с поезда?
— Эээ… ну да…
Я не стал пояснять, что проездом.
— Что ж, добро пожаловать. Такси? Остановку общественного транспорта?
Манерами парень походил на белл-боя из фешенебельного отеля, а я почувствовал себя так, будто нахожусь на съемочной площадке, забыл текст и совершенно не врубаюсь, как себя дальше вести, вынуждая режиссера отдать команду «стоп».
