Я промолчал. Разные мысли роились в моей голове, но ни одна из них не приближала к пониманию того, что делать дальше. Думаю, нам действительно будет о чем поговорить вечерами в каком-нибудь местном кабаке. Будем пить, пока не закончатся деньги…
Или, может, все-таки найти машину? Попытка — не пытка.
Я нерешительно направился к крыльцу здания.
— Ты куда, майор?
— Узнать номера такси.
Он не увязался вслед за мной, но крикнул в спину:
— Я обещал тебя не отговаривать, так что езжай! Когда вдоволь накатаешься, возвращайся сюда. Без меня ты в этой стране пропадешь.
Я остановился у двери. Что-то в его голосе мне не понравилось. Он действительно не пытался меня удержать, но это было… знаете, как будто направивший на тебя пистолет человек хладнокровно предлагает на выбор отстрелить руку или ногу.
— Твою мать…
— Согласен, — сказал Евгений.
Я вернулся к краю перрона, посмотрел на белеющие в вечернем сумраке рельсы.
— И что теперь делать-то?
— Для начала напьемся и посмотрим порнушку, а там война план покажет. — Он хлопнул меня по плечу. — Давай, заканчивай свои слёзки.
Я вздохнул, сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил сложенные вчетверо листы бумаги — мой «хороший сценарий». С минуту держал его в руках, рассеянно блуждая глазами по тексту, а потом начал медленно рвать на кусочки и бросать вниз.
Майор Глеб Косыгин получил пулю в лоб и будет похоронен с почестями. Жаль, не увидит внебрачного сына.
И стали жить они вдвоем…
Так я мог бы написать, будь я каким-нибудь акыном, но, во-первых, талантом складывать стихотворные вирши обделил меня Создатель, а во-вторых, меня могли бы неправильно понять. Так что забудьте.
В тот вечер мы с бывшим политтехнологом Евгением Палычем Петровским знатно набрались. Первым делом я оценил свои финансовые возможности с помощью вокзального банкомата. С наличкой в бумажнике я уже разобрался в кафе «Пчела», теперь следовало проверить баланс карт. Сомнений относительно возможности обналичить средства у меня уже не было — при пересечении порога вокзала мои деньги конвертировались в соотношении один к одному. Как выяснилось, «мастер-кард» и «виза» в этом параллельном мире также отлично сработали.
«Глобалисты, что с них взять», — пожав плечами, сказал Женя.
На одной из двух карт остались какие-то копейки — на пару сотен обедов в семейном кафе «Пчела» или среднюю пенсию по городу — а на вторую буквально за сутки до моего приключения упал гонорар за работу над последними эпизодами сериала. Я затылком почувствовал, как замер Петровский, увидевший на мониторе банкомата семизначную сумму.
