Малышева. Не берусь это комментировать. Настоящие искренние благотворители, которые нам помогают, предпочитают скрываться, особенно если речь идет о крупных суммах. Многим из них достается на орехи от властей.
Кравец. Даже так?
Малышева. Да. Социальные службы, которым положено этим заниматься и которые зачастую ничего не могут или не хотят, сильно нас ревнуют к меценатам. Так что я изворачиваюсь как могу. Уверяю, что всё до копейки потрачено на ребятишек — реабилитацию, покупку медикаментов, на коммуналку. И на помощь родителям, кстати, потому что при серьезных и часто неизлечимых детских заболеваниях взрослые переносят всё гораздо тяжелее. Маленькие дети не боятся умирать…
Кравец. Я понимаю. Не подумайте плохого, я не прошу у вас отчетов. Спасибо и удачи вам и вашему фонду))
Малышева. Благодарю, Евгения, будем стараться. Так, собственно, у вас было какое-то предложение ко мне?
…
Малышева. Евгения?
…
Пастила из луговой земляники, противопростудная пастила с медом и специями — автор этого проекта не ограничивается обычными рецептами!
Даже из кислых фруктов и ягод получается сладкое лакомство — без сахара или сахарозаменителей. Вместо них добавляется банан. Такие сладости не повредят беременным, детям и пожилым.
Собакин + Кравец (скрытая диктофонная запись)
Собакин. Проходи, садись… Да ближе садись, я не кусаюсь.
Кравец. Спасибо, мне и здесь неплохо… Насчет «не кусаюсь» я тоже помню.
Собакин. Ты о чем?
Кравец. Вы знаете.
Собакин. А если нет?
Кравец. Игорь Викторович, давайте не будем… Я знаю, и вы знаете…
Собакин. Из чего я делаю вывод, что ты решила сжечь мосты. Так?
Кравец. Скорее всего. И если вы догадались, то мне не очень понятна причина вашего вызова.
Собакин. Во-первых, выключи диктофон. Я знаю твою идиотскую привычку записывать все подряд.
Кравец. Нет диктофона. Можете проверить мой смартфон, он работает в обычном режиме ожидания.
Собакин. А наушники?
Кравец. Это просто наушники, это привычка. Я их все время либо теряю, либо рву, еще кто-то тырит. За три месяца уже четвертые. Вот и пристраиваю на шее… Итак?
Собакин. Допустим… Ты хочешь уволиться? Не слишком ли скоро? Четыре месяца всего.
Кравец. Боюсь, мы поняли друг друга уже на общем собрании редакции. Разве нет?
Собакин. Я понял только то, что тебе показалось некорректным публиковать сведения о личной жизни нашей погибшей коллеги. И что из этого следует?
Кравец. Вам кажется это странным? Тогда нам с вами точно не по пути.
