Иду. Специально шатающейся такой походкой подвыпившего человека. Только вот на моём пути как раз должен оказаться этот, не совсем курильщик. У него вроде как не возникает подозрений. Бросил взгляд в мою сторону, оценивая и прикидывая возможную опасность, но всё, что сделал – несколько шагов в сторону. А этого мало, ведь я его смогу хоть через карман плаща пристрелить – там, собственно, кармана и нет, есть подвес для нагана с насадкой, обеспечивающей бесшумную стрельбу – хоть одним рывком рядом оказаться, нож к почке приставив. Для понимающего человека – а он явно из таких – угроза быстрой и довольно мучительной смерти.
– У Бориса Хемлока вырос достойный сын…
Неожиданные слова. И неожиданно знакомый голос, раздавшийся слева-сзади. С той стороны, где вроде бы не было ничего и никого опасного даже потенциально. Поворачиваю голову, одновременно беря на прицел «курильщика», и вижу… человека, который хоть смутно, но всё же знаком. Лет пятидесяти, с не особенно запоминающимися, словно бы смазанными чертами лица. И глаза, в которых словно навеки застыли боль и гнев. Человек из прошлого. Того самого, которое неожиданно ожило. И стало ясно – это не ловушка, не засада. Это свои.
– Павел Игнатьевич… Живы.
– Сам удивляюсь. Девочке дай знак.
– Конечно.
Снимаю очки с простыми стёклами, носимые исключительно как деталь созданного образа, а спустя пару секунд снова их надеваю. Знак того, что всё в порядке, угрозы нет, все вокруг свои. Но внутри бушует настоящий ураган эмоций, казалось бы, давно потерянных и не собирающихся воскресать. Ан нет, вернулись, пусть и малой частью от тех, которые могли бы быть.
Теперь стоило позаботиться о том, чтобы переместиться отсюда в более подходящее для разговора место. Тихое, относительно спокойное, где не будут задавать ненужные вопросы. Сложно, но всё же реально.
Минута, не более того, потребовалось мне, чтобы принять решение – слишком большое число собравшихся в одном месте не есть хорошо. Следовательно. нужно было разделиться. Как? Лариса должна была взять «курильщика» под ручку и двинуться на прогулку по вечерней, почти ночной уже Москве. Ну а мне есть о чём поговорить с Павлом Игнатьевичем Ставрогиным и Ларионовым. Парень с девушкой и трое мужчин как две разные группы – это нормально. Это не бросается в глаза, в отличие от четырёх мужчин разного возраста и единственной дамы среди них. Азы, однако, но ведь и их довольно часто не принимают во внимание некоторые люди.
