Снова начались для семейства Нечаевых трудные дни. Умерла Вера Сергеевна. Сладкая жизнь закончилась. Тортики и конфеты исчезли. Отца Виктора приглашали служить все реже и реже. Школьные заработки были скудны. Но тут старший сын Владимир, став студентом финансового института, неожиданно был принят бухгалтером в престижную фирму. Жалование ему положили изрядное. Он перевелся на вечернее отделение и стал кормильцем многочисленного семейства. К тому же Мария кроме работы в больнице начала по просьбе клиентов Веры Сергеевны готовить «фирменные Нечаевские» мази и травяные сборы — эффективные средства от многих недугов. Но, в отличие от покойной свекрови, подвига нестяжания она на себя брать не стала. Скромную плату все же назначала. Благодарные клиенты зачастую давали и больше просимого.
Скончался и правящий архиерей. Секретарь куда-то исчез. Но и при новом владыке Виктора рукополагать не спешили. Он «не глядел орлом», да к тому же еще конфуз на том злосчастном архиерейском обеде оброс небылицами. Новому владыке отец Виктор был представлен как «критикан, не уважающий начальство». Одним словом — крамольник и чуть ли не протестант. Однажды при прежнем владыке отец Виктор случайно обнаружил знание немецкого языка. Из Германии приехала делегация протестантских епископов, а приставленный к ним переводчик не знал церковной лексики. Отец Виктор спас положение. Целую неделю он сопровождал немецких гостей и переводил их беседы на различных встречах со священнослужителями и церковной общественностью.
Владыка остался им очень доволен. Вот бы когда поспешить с рукоположением. Но отец Виктор наивно полагал, что теперь архиерей сам решит, что ему пора стать священником. Но о нем забыли. Зато вспомнили о его знании немецкого после того самого обеда. Говоришь по-немецки — значит, уже наполовину протестант. «Хендэ хох!», да и только.
И все же дьякон Виктор стал иереем! Семерых детей даже в священнических семьях не часто встретишь. Каждое лето возникала проблема: где проводить каникулы. Дачи у Нечаевых не было. И вдруг позвонили из клуба православных родителей и предложили отправить пятерых младших в лагерь, расположенный на берегу большого озера. Этот лагерь находился в соседней епархии, и опекал его местный архиерей. В первую очередь принимали детей из многодетных семей и семей священников.
Отец Виктор обрадовался. Приглашение получили также его матушка и он сам. Матушка — на должность фельдшера, а он — педагога-воспитателя. А через некоторое время к ним присоединилась и старшая дочь Люба. Она накануне окончила регентские курсы. Вместе с матушкой они быстро собрали из детей священников хор, и когда на открытие лагеря приехал архиерей, встретили его таким замечательным пением, что владыка в шутку предложил им по окончании сезона идти к нему петь в кафедральном соборе. Владыке понравился не только хор, но и все, что приготовили к его приезду. На этой архиерейской трапезе судьба отца Виктора сложилась не в пример удачнее, нежели на предыдущей. Духовник лагеря попросил его сказать тост. Сильно волнуясь, Виктор произнес дежурное приветствие. Он помнил, что ему лучше при архиереях держать язык за зубами.
