– Сенная лихорадка, – объяснил он, сморкаясь. – Софи тоже ею страдает. Постоянно хлюпает носом.
– Калли бы здесь понравилось. Правда, Томас? – спросила Аманда.
– Конечно. Она любила гулять. – Том повернулся ко мне. – Но вышла бы закутавшись, – с длинными рукавами и в юбке до пола. Ей казалось, что она толстая. Понятия не имею почему, – у нее была красивая фигура. Софи, вот та с наступлением лета не вылезала из бикини. Этакая жердь. Вы любите солнце, Дженна?
– Да. Хотя из-за лекарств, которые мне прописали, вынуждена беречь кожу. Приходится все время мазаться кремом от загара.
– Помните наши праздничные выезды с девочками на природу? – вступил в разговор Джо. – Мы заканчивали их мороженым. Пойду куплю.
Вдвоем с Томом они отправились к красному фургону с гигантским рожком на крыше, а мы с Амандой сели на кованую скамейку и стали смотреть на пруд.
– Жарко. – Аманда помахала перед лицом рукой. – Надо было вместо мороженого попросить купить воды.
– Хотите пить?
– Да, пожалуйста, сходите, скажите им.
Я потащилась за Томом и Джо, которые, увлекшись разговором, встали в конец вившейся вокруг дуба очереди. С облегчением спрятавшись от солнца в тени его ветвей, я уже собиралась сказать им про воду, как сообразила, что они спорят.
– Прекрати, Джо! Мы же братья! Прошлого не изменить… Дженна! – Он заметил меня, его голос стал мягче, и он заговорил своим обычным тоном: – Все в порядке?
– Аманда хочет пить. Купите бутылку воды.
– Обязательно. День-то какой выдался. – Он расстегнул воротник и освободил шею. Я пошла к подножию холма, но, обернувшись, заметила, что Том и Джо больше не ругаются, а напряженно стоят, сложив руки, и вообще не разговаривают друг с другом.
Прикрыв от солнца глаза, я смотрела, как утки клюют размокший хлеб, брошенный детьми и их мамашами.
– Калли любила кормить птиц, – проговорила Аманда. – Как-то раз попросила устроить праздник, на котором сама была бы принцессой Лебедь. Я не смогла купить подходящий костюм. А Том все время проводил на работе, времени у него не было. Тогда Джо купил в магазине рукоделия перья и, наклеив их на картон, смастерил крылья. Никогда не забуду ее лица. – Аманда тяжело и горестно вздохнула, и я взяла ее за руку.
– Расскажите о том празднике.
– Мы праздновали… – Она запнулась и кашлянула, словно отвыкла от звука собственного голоса. – Мы праздновали дома. Играли в «передай другому» и прочие традиционные игры. В то время на что-то большее денег не хватало. Пару лет назад мы водили дочерей выпить вечером чаю в «Фортнум энд Мейсон», после чего отправились на шоу в Вест-Энде. А в прошлом году летали в Париж. Сама я, когда была молодой, никогда не оставалась на день рождения в Англии. И им хотела доставить такую же радость – провести свой особенный день в другой стране. Но, если честно, все их разговоры были о детских праздниках. О тех временах, когда Софи хотела прикрепить ослику хвостик, а вместо этого всадила канцелярскую кнопку в бедро Джо. Воткнула не так уж глубоко – не думаю, что было слишком больно, – но он прыгал на одной ноге и так вопил, что девочки попадали со смеху. Я стремилась дать им все, но в Париже шел дождь. Мы поплыли на катере по Сене и очень замерзли. Не такую я хотела оставить им память, но Калли, должно быть, понравилось, потому что через несколько недель она вернулась туда с Натаном.
