– Можно? – спросила я Кэти.
– Конечно.
– В воскресенье утром подойдет?
– Замечательно. До встречи.
– Я отвезу тебя домой, – предложил Сэм.
– Не беспокойся. Доберусь сама. – Я не хотела рисковать, оказавшись в машине наедине с Сэмом. Целоваться с ним. Это было бы нечестно по отношению к нам обоим.
На пороге мы неловко постояли. Затем потрепали друг друга по плечам, стараясь не коснуться телами.
На улице я снова почувствовала себя одинокой. Небо нахмурилось, по нему быстро неслись облака. Заметно похолодало, и я порадовалась, что забыла отдать Сэму его флисовую куртку.
Я была на полпути домой, когда небеса разверзлись, и на меня посыпались крупные холодные капли дождя. В квартире под дверью я подобрала с коврика конверт, принесла его в спальню, стянула через голову флисовую куртку Сэма, сняла джинсы и бросила их в стоящую в углу переполненную корзину с вещами для стирки. Села на край кровати и вскрыла пришедшее по почте письмо.
Дорогая Дженна!
Большое спасибо за то, что приходили познакомиться с нами. Мы и до этого знали, что частица Калли продолжает жить, но, встретившись с вами, убедились в этом воочию. Наша дочь спасла человеческую жизнь, и мы этим чрезвычайно горды. Оба ощущаем с вами тесную связь. В следующую субботу будет день рождения Калли. Или правильнее сказать: «был бы»? Не знаю. Не уверен, что когда-нибудь привыкну к тому, что случилось. Не хотелось застать вас врасплох, задавая этот вопрос по телефону, но мы собираемся возложить цветы на ее могилу и приглашаем вас затем присоединиться к нам отметить жизнь нашей девочки. Нам приятно сознавать, что ее часть с нами.
Ваши Том и Аманда.
Перечитав письмо во второй раз, я почувствовала, что дрожу. Открыла шкаф, чтобы взять сухую одежду, и, не удержавшись, достала деревянную коробку и прижала ее к груди. Как Том и Аманда мирятся с тем, что им пришлось испытать? Коробка закрыта, но мне нет необходимости поднимать крышку, чтобы увидеть, что находится внутри. Я вижу это каждый раз, стоит мне закрыть глаза. Что сказал бы Сэм, если бы знал, что хранится в ней? Не представляю. Встав на колени, я осторожно отставила коробку в сторону и накрыла шарфом.
Вот и наступил очередной вечер. Я выложила таблетки в линию на кухонном столе, как когда-то выкладывала лекарства для животных, и, проглотив первую из огромного количества тех, что должна принимать, чтобы продолжать жить, запила теплой водой. С фотографий на стенах на меня с упреком смотрела Калли. Я не знала, что думать. До сегодняшнего приема у Ванессы я не сомневалась, что сердце – ее сердце – должно чувствовать хотя бы что-то из того, что раньше чувствовала она.
