Напавший на меня человек что-то говорил низким, ровным голосом, но за свистом и барабанной дробью в ушах я ничего не могла разобрать – только пыталась освободиться.
Во мне метался страх, я изо всех сил боролась, но при этом потеряла точку опоры и сложилась пополам, как тряпичная кукла. Меня за волосы вздернули на ноги, и ощущение было таким, словно в голову впились тысячи докрасна разогретых игл. Несмотря на прижатую к губам ладонь, я умудрилась приоткрыть рот – мои зубы тисками сомкнулись на чужих пальцах.
– Проклятая стерва!
Я повалилась вперед, грохнулась на колени и ударилась головой о пол. Ошеломленная, поползла в угол и перебирала ногами, пока не уперлась спиной в стену. Мой взгляд метался из стороны в сторону, пытаясь отыскать что-нибудь, что могло бы послужить оружием. Нейл из «Принца Уэльского», облизывая пальцы, сердито щурился, глядя на меня.
– Что тебе нужно? – Я с усилием поднялась, прижала сумку к груди, как щит, вцепившись пальцами в ручку, чтобы замахнуться, если он попытается приблизиться.
– Где Оуэн? – прорычал он, и я ошарашенно застыла.
Зачем, интересно, ему понадобился отец Гарри? Зачем он притащился ко мне? Я потерла вздувающуюся на виске шишку, словно этим могла разогнать туман в голове.
– Это ты шел за мной от паба в тот вечер? Почему ты спрашиваешь об Оуэне? Ты знаешь Кэти и Гарри?
Я понимала, что бормочу невесть что и задаю слишком много вопросов, но боялась, что если замолчу, то на вопросы придется отвечать мне самой. Я же об Оуэне ничего не знаю. Ну и как же поступит тогда Нейл?
С улицы послышался звук мотора. Мы бы не услышали его из дома, если бы не дырявый глушитель.
– Это мой приятель Сэм, – с нескрываемым облегчением поспешила объявить я.
Нейл, поколебавшись, выглянул из выходящего на улицу маленького окна с треснувшим стеклом.
– Какая у него машина?
– Красный «Фиат».
Я судорожно вздохнула, а Нейл повернулся и, перепрыгивая через две ступени, бросился вниз по лестнице. Хлопнула дверь подъезда, и я тоже подошла к окну. Сэм втискивал машину перед цветочной лавкой. Я оглядела улицу, но Нейла не обнаружила.
Сэм наконец остановился, но мотор не заглушил. Я заметила, что он опустил голову на руль, словно решая, что делать дальше. Я смотрела на него и, прижавшись лбом к грязному стеклу, молила, чтобы он поднялся ко мне.
Время стало эластичным – оно все растягивалось и растягивалось. Ни один из нас не двигался. Стекло затуманилось от моего дыхания. Натянув рукав на ладонь, я протерла его, и, когда снова посмотрела вниз, у машины Сэма уже горели фонари заднего хода. «Фиат» двинулся с места, мотор заработал громче. «Пожалуйста, не уезжай», – прошептала я, но он меня, конечно, не услышал, и я осталась одна.
