Капитан. А Луна — золотая и полная!
Дед. А на палубе лежат дыни. Лежат и покачиваются.
Капитан. И видятся из космоса несколькими лежащими, спящими, необыкновенно живыми комочками, так напоминавшими нам женщин…
Дед. А мы с тобой просто два старых и мудрых змея.
Капитан. Помолчи… Искуситель.
Дед. Думаешь, молчуны умнее кажутся?
Капитан. А помнишь байку про глухонемого на смотринах? Бабки между собой женихов обсуждают: этот — хвастун, тот — баламут, а вот этот — весь вечер ни слова не сказал — ой, зверюка якый умный!
Дед. Женщину — не проведешь! Хоть песенником притворяйся, хоть молчуном.
Капитан. В конце рейса притворяться — цирк усталого клоуна… Притомился я. Слушай, я разве говорил, что дуракам и пьяницам везет?
Дед. На море? Всегда!
Капитан. Да? Дела-а… Может, и вправду — возьмем в руки дыньку?
Два голоса поют на палубе:
…Друзья мои, все вы сегодня со мной —
Кто в сердце, кто в песне, кто рядом…
Качает наш дом океанской волной,
А мы ему — грешные — рады!
По палубе катится желтая дыня, будто убегает и прячется… Как маленькая женщина.
…И все наше счастье — сейчас на борту…
От борта до борта качает звезду. (Затихли.)
Дед. Слышишь, капитан, тихо стало. Только волны под бортом шепчут. А помнишь, как мы — молодые и наглые — мечтали вернуться домой и громко сказать, эдак небрежно, на виду у красивой женщины: вы слышали, как дышит океан?..
Капитан. Так и не сказали.
Дед. Да, неудобно как-то, при женщине.
Капитан. Скромный ты мой. При женщине. (Тихо напевает.) Качает наш дом на веселой воде…
Дед. Дом — это там, где тепло.
Капитан. Где тепло? Тепло там, где мы. За это нас любят и ждут.Дома.
Дед. А дома мне всегда море снится. А жена моя на это сердится.
Капитан. А моя сердится, когда пойду ночью на кухню, достану сковородку и хочу поджарить себе яичницу по-морскому, как после вахты.
Дед. (Улыбается, обнимает капитана за плечи и напевает.) И все наше счастье сейчас на борту.
