Дед. Я понял тебя: мы пили вино, как будто мы пили Время! Наше Время. Мечта!
Капитан. Кто может сказать — наше Время? Чье? Мы пили за причалы Бизерты — последний приют российского флота столетней давности. За русские могилы на местном кладбище.
Дед. За русскую бескозырку с надписью «севастопольский экипаж» на голове мальчишки-водоноса. Вот бестия! А может — он правнук русского матроса? Ему лет двенадцать…
Капитан. Крепости — лет шестьсот-восемьсот? Бескозырке — девяно… сто. Крикам муэдзина над крышами — африканская ночь. Нам с тобой — вечность… (Оба, на диване и в кресле, улыбаются как два ласковых змея.) О, женщины Туниса! (Театрально играет голосом.) Гордые матроны Великого Рима, выбирающие гладиаторов… Или — нас с тобой? Женщины ходят по улицам города, будто гуляют из первого тысячелетия во второе, из второго — в третье…
Дед. Как москвички в Ялте! А что им сделается?!
Капитан. И какая им разница — где они?! Страна, год, цивилизация — все им пустяк. Женщины! Это мужику надо думать и помнить: кто он? Потянет — не потянет?
Дед. Ну, и логика у тебя, капитан!
Капитан (продолжая с азартом и пафосом театральным.) Царица Востока и госпожа моего сердца! Табун диких кобылиц! Бледнолицые креолки! Темнокожие голубоглазки! Босоногие или в сандалиях! В броских одеждах европейских городов или в длинных халатах пустынь…
Дед. Уличный ветер катит по песку чью-то белую шляпку…
Капитан. Шляпку? Какая шляпка? Верблюдица блудливая с глазами навыкат! Булькающий вулкан на крутых бедрах. Какую ей шляпку? Это — Африка!
Дед. Фурия — с черной ноздрей и лихорадкой танцующих ног. Лошадь свадебная! Бездна раздвинутых мощно копыт… Готова взлететь или сесть на асфальт. Ха! Вопросительным знаком хвоста!
Капитан. Спокойнее, друг мой. Не будем так плохо. Ты — нежно скажи! Женщины Туниса… Ласково… Немое кино в душном зале… Ветер платков и стремительных юбок. Солнце и время — остановились. Взгляды — надменные или игриво потуплены. Любопытны, скромны, безразличны, крикливы — как жаркое марево миражей над раскаленным песком.
Дед. У-уох, женщины! Яркие змейки укрытых тканями рук и пальцев — в змейках украшений из африканского золота. Тень желтого солнца в оранжевой пустыне…
Капитан. И все эти женщины — я же их насквозь вижу! — подглядывают за мной… Я их чувствую. Я их — люблю даже? У-ух! Как глаза моей стервы домашней.
Дед. Домашней? Ну, ты даешь! Ты перегрелся или переволновался, капитан. Это потому, друг, что нам привезли дыни. Ты видел эти дыни на палубе? Ты слышал их запах? Тунис, солнце! И дыни! Дыни — всему виной, капитан! Когда привезли их и выгрузили на палубу — женским веером взмахнул по пароходу этот аромат. Не запах…
