И на хлеб чтоб заработать, по вагонам не ходили,
Ну, а если и ходили, так вагончики грузить.
По червонцу заработав, как же жили мы богато.
«Хлеб насущный даждь нам днесь» никто из нас не говорил.
В рестораны мы ходили, будто в собственные хаты,
И кутили там, пока нас метрдотель не выводил.
Одного не понимали, что подставив нам кормушку,
Нас правители хранили и от смуты, и от дел,
Чтобы завтра брат в Афгане подцеплял людей на мушку,
Чтоб сегодня я врагом в Чехословакию летел.
Отгороженный от мира, отлученный от причастья,
Я того, что с нами будет, в своих снах не разглядел.
Но явился Солженицын и разъял меня на части,
Но открылись вдруг глаза, и я смотрел, смотрел, смотрел.
И я понял, что я в жизни ничего еще не смыслю,
И пошел учиться заново, у новых мудрецов.
И студенты по вагонам понесли другие мысли,
И пророки, хоть без чести, дали много новых слов.
И кто прав, кто виноват, кого приму, кого отвергну —
Разбираться стал, пытаясь объяснить себе все вновь.
И безверье помогало ничего не брать на веру,
А безбожье помогло познать и Веру, и Любовь.
И безрадостные мысли вдруг вселили в душу радость,
А бесхитростные думы хитрость всю перевели.
Понял, что живу и плачу, и люблю я, и страдаю,
Еще крепче ощущая под ногами твердь земли.
На земле стою на этой с непокрытой головою,
И встречаю свежий ветер, и ловлю его лицом.
Я спешу к тебе навстречу и любовь свою открою.
И покрепче охвати меня ты рук своих кольцом.
