Вдруг рядом с Алешей кто-то тихонько засмеялся.
Алеша удивленно обернулся и на книжной полке увидел Калинку.
- Здравствуй, Калинка! Вот ты где! Спускайся скорее!
- Здравствуй, Алеша! Я прилетела раньше тебя, ждала-ждала, а потом нашла на полке книжку и зачиталась. "Капитан Врунгель"! Помнишь, как он кашу варил? Великий хвастун был... вроде тебя.
- Почему вроде меня? - обиделся Алеша.
- Кто сегодня в классе хвастался? "Вы со мной в походе не пропадете, я и костер разожгу, я и суп сварю, я и рыбы наловлю"... Я - то, я - другое, я, я, я... Посидела у вас в классе на окошке, послушала, и так мне стыдно стало за тебя, что моя шапочка наполовину покраснела. Умеешь делать то, чего не умеют другие, - не хвастайся. А если еще и не умеешь...
- Ты обещала меня научить...
- Обещала - и научу. А что бы ты стал делать, если бы меня захватил в плен Змей Горыныч и я не смогла бы прилететь?
Алеша засмеялся.
- Змея Горыныча нет, он волшебный!
- Я тоже волшебная, но я есть. - Калинка надела свою наполовину покрасневшую шапочку и исчезла, а потом - динь-дон-динь - сняла ее и снова очутилась на полке! Сидит, болтает ногами в красных сапожках. - Мало ли на свете волшебного. Часы вот у тебя волшебные.
- Вот эти? - Алеша даже попятился. - На стене?
В это время часовая пружина заскрежетала, и часы сказали:
- Да-а, да-а...
- А что они могут?
Калинка почтительно посмотрела на часы.
- Очень многое. Я так рассердилась на тебя, залетела сюда на минутку, хотела оставить записку и улететь, а часы мне сказали, что ты готовился к походу и кое-чему научился.
Калинка посмотрела на Алешу черными веселыми бусинками-глазами, коса ее - тик-так - качнулась влево-вправо.
- Что ты умеешь делать? Скорее говори, а то я и вправду улечу.
- Я учился, Калинка. Не улетай, пожалуйста. Я уже умею рюкзак собирать, меня научил брат Боба Сухарева, он настоящий турист, на Памире был. Поэтому и Боб тогда с этими сосульками голову потерял: ему так хотелось похвастать, что и он памирские льдышки пробовал.
- Ну что, Боб исправился?
- Знаешь, какой он стал! Не хвастает совсем.
- Ролями поменялись, - как бы про себя сказала Калинка.
- Скажжи точччнее, - прохрипели часы. - Одного болтуна ты вылечччила, а вторррой...
- Никакой я не болтун, - обиделся Алеша. - Один разочек всего прихвастнул. Никогда не буду ни хвастуном, ни болтуном... А как вот этого... - Алеша покосился в угол, - это... эти часы зовут?
- Бим-Бом меня зовут, молодой человек! Бим! Бом!
