— Понимаешь, я очень сильно люблю тебя, — я потянулась к его руке, он отдёрнул её.
— Ты пришла попрощаться?
— Не совсем, я пришла позвать тебя с собой…
Адениан рассмеялся.
— Тебе захотелось любовника в дальний поход? Думаешь, что вдали от даккарцев трахаться будет не с кем, а не прихватить ли местного генерала?!
М-да. Ничего я не могу объяснить!
Я встала и отошла в другой конец комнаты. Четыре метра, и за стеной точно никого, там кладовка, кажется. Я мягко опутала Адениана Ар. Не подавляя, просто чуть смягчая агрессию.
— Адо, у меня много секретов. Я обязательно расскажу их тебе, но только когда ты пообещаешь поехать со мной и хранить мои тайн…
— Я никуда с тобой не поеду и ничего обещать тебе не буду. Пришла прощаться, уходи.
Адениан.
Ретка немного отстранилась от меня, задумавшись, а потом на одном выдохе выдала:
— Адо, я уже взрослая, и старшие решили, что мне нужно уехать. Я пришла позвать тебя с собой…
Юбля! Знал же, что когда-нибудь это закончится. Хорошо хоть сказала, а то ждал бы её ещё несколько месяцев, волновался…
— Тебе захотелось любовника в дальний поход? Задумалась, с кем будешь трахаться вдали от даккарцев, и решила: а не прихватить ли местного генерала?
Я смеялся. Адекватность в мышлении «кошек» вообще редкая черта. И у Ретки с этим тоже плохо.
— Адо, у меня много секретов, я расскажу их, когда ты поедешь со мной…
— Я никуда с тобой не поеду! Уходи!
Юбля! Без неё здесь станет совсем холодно. Даже ждать станет некого… Уходи! Терпеть не могу прощания!
Ретка встала и пересела подальше от меня:
— Адо, пожалуйста, только не злись. Я так и подумала, что ты не согласишься поехать… Прости. Думаешь, мне легко? Была бы моя воля, я бы никуда не уезжала. Мне тоже нравятся даккарские базы, — она расплакалась, — И приходить к тебе сюда нравится. И даже слушать про твою войну! Но мне сказали уезжать! А ещё сказали взять тебя с собой. Вот!
Она быстро сунула мне в руки конверт и отошла. Хмыкнула обиженно.
Я быстро разворачивал бумаги. Что ещё день сегодняшний мне готовит? Мало мне с утра Морены. Теперь моя Ретка… Мысль остановилась на полуслове. Бумаги, которые я достал из конверта оказались фотографиями. Капитан из штабных над трупом тартокца. Эту тартокскую рожу я ещё долго не забуду. Он ходил, шантажировал нас, а потом вдруг его кто-то на наше счастье прирезал. Раверстон тогда даже расследовал этот случай, чтобы не ссориться с Тартокцами. Он у них вроде благородный был. И мы доказали свою полную непричастность.
