На камине в гостиной стояла фотография в рамочке. Ее сделали в день его рождения, он был завернут в алое одеяло команды Huskers. Теперь осталась всего пара месяцев до того, как ему надо будет официально подавать документы в один из колледжей, где он сможет продолжить играть.
В действительности выбора-то у него и не было.
Мэтт выключил воду. Внимательно посмотрел на руки, которые сморщились и побелели. Из душа еще какое-то время вода струилась на плиточный пол. Наконец, устав от своих размышлений, он все же решил присоединиться к друзьям в «Сонике».
Завтра будет последняя игра регулярного сезона, поэтому важно сосредоточиться на сопернике и не гадать о будущем. Хотя все знали, что они победят. Вот почему тренировки так раздражали. Хукер гонял их все больше, громко кричал, брызжа слюной, что они слишком хорошо устроились. Мэтт вовсе не был уверен, что ему хорошо. Ему станет хорошо не раньше, чем он завершит без травм все матчи плей-офф.
Бадди нравилось шутить, что Хукер орет потому, что тренера бесит, как они произносят его ужасное имя. Мэтт все время смеялся, но знал, что мотивация главного тренера свосем другая. Хукеру было не все равно.
Мэтт вытерся, а потом повязал полотенце вокруг талии. Он взял шампунь и гель, переступил через грязную форму и вошел в облако пара. Его ноги оставляли влажные следы на полу. Шкафчики, окрашенные в алый и золотой цвета, пахли мужским потом и ржавчиной. «Осборн» гордо носил тот же красный цвет, что и Huskers, но шкафчик Мэтта был золотой, потому что, согласно суеверию команды, алые шкафчики были несчастливыми. Выпускники всегда получали золотые.
Мэтт резко остановился. Его замочка с кодом не было.
ХТЭ, ты ли это?
Он покачал головой, злясь на себя, и открыл металлическую дверцу. Шлем и дезодорант были на верхней полке. Большое отделение внизу шкафчика, где обычно лежали рюкзак и сумка для вещей, пустовало.
– Вот черт, – пробормотал Мэтт и поставил пузырьки с шампунем и гелем с такой силой, что весь ряд шкафчиков задрожал от удара.
Он осмотрел комнату. Все казалось на своих местах. Он рывком открыл золотую дверцу соседнего шкафчика. Несмотря на то что Бадди не запирал его: просто не мог запомнить код – товарищи по команде редко подшучивали над ним, пряча его вещи. На этот раз тоже все было на месте.
Мэтт посмотрел под скамейками, стоящими в ряд. Снова ничего.
– Черт. Черт!
Он пошел к душевым, злясь из-за того, что его собственная рассеянность привела к этой раздражающей шутке, и теперь ему придется снова надеть грязную форму, а еще заехать домой перед «Соником», чтобы переодеться и снова принять душ, иначе Лорен будет жаловаться на запах.
