Да тут еще стало событием внезапное появление целой бригады слесарей-ремонтников, оснастившей двери, ведущие в палату Алика, хитроумной системой особых электронных замков.
— Ну а ты, парень, попадать к нему будешь по особому сигналу, — сообщил санитару Мануэль Грилан, проверяя работу, только что установленных запоров. — Да и недолго тебе осталось быть у сопляка сиделкой.
Он похлопал своего «крестника» по плечу:
— Скоро получишь полный расчет!
Его фраза, в свете назревавших событий, прозвучала довольно зловеще. Вселив в инспектора подозрение о чем-то плохом, замышлявшемся в клинике.
На этаже тогда было совсем тихо.
Обслуживающий персонал, как всегда бывало вечерами, уже покинул блок, оставив их двоих с кабальеро, да пациента.
Чтобы прояснить ситуацию, Оверли решился проявить, прежде не свойственное ему, любопытство.
Тем более что появился к нему серьезный повод:
— После слов Грилана о, якобы, скором увольнении.
И этот шанс не упустил санитар по имени Бенджамен Смит.
— Почему недолго мне осталось работать? — разыграл он искреннее удивление. — Мне же контракт продлили?
Весь его вид как бы говорил о растерянности и неведении относительно дальнейшего трудоустройства.
— Как мне теперь быть с нарушенным контрактом? — якобы не на шутку встревожившись, возмутился Фрэнк.
Его собеседнику эта тихая паника в душе санитара, впрочем, пришлась по вкусу.
— Как продлили, так и укоротили, — засмеялся придуманной рифме Мануэль Грилан. — Переводят нашего с тобой клиента совсем в другое место.
И делано вздохнул:
— Там твоя помощь больше не понадобится.
Вот тут-то выдержка изменила инспектору.
— В какое же такое новое место переводят Алика? — само собой вырвалось у потерявшего осторожность Фрэнка Оверли.
— Это уже не Ваше дело, сеньор полицейский! — рявкнул что есть мочи, вновь наслаждаясь произведенным эффектом, Мануэль Грилан.
Пистолет, выхваченный им из кармана пиджака, ставил последнюю точку в недолгой карьере санитара Бенджамена Смита. И одновременно порождал массу новых неприятностей для бывшего санитара, а теперь новоявленного инспектора Фрэнка Оверли.
— Кто полицейский? — притворно хотел было возмутиться Фрэнк.
Но, повинуясь угрожающему жесту Мануэля Грилана, который был вооружён сейчас пистолетом, он, пятясь, отступил в свою комнату.
— Ну-ка, сядь на кровать, да не вздумай шалить, мигом пулю получишь в свою башку!
Кабальеро Грилан подошел к музыкальному комбайну, прежде помогавшему Фрэнку коротать долгие вечера между дежурствами у постели Альберта Колена.
