До края колодца ребята добежали в тот самый миг, когда псы один за другим забирались в лаз. Свора бежала так быстро, что когда беглецы нырнули в чернильно-черную неподвижную воду, старая сука была в каких-то десяти футах от колодца. Вниз по колодцу – потом вверх, к воздуху… Ребята отчаянно гребли руками и били ногами. Казалось, больше им под водой не продержаться – и тут они вылетели на поверхность чаши под водопадом и выкарабкались на берег. Уилл хотел было продолжить бег, но Джо его остановил:
– Погоди. Если собаки идут за нами, лучше встретить их тут.
Это было разумно. Мальчики наспех натянули одежд у, схватили каждый по увесистому камню с острыми краями и приготовились проломить череп собаке, буде та вынырнет вслед за ними. Впрочем, судя по всем у, среди предков свирепой своры не было собаки-водолаза, потому что нырнуть вслед за ребятами собаки не решились. Из-под земли доносились приглушенные голоса и поскуливание псов, отказывавшихся нырять. Потом эти звуки стали тише, потом исчезли.
– Если они хотят нас поймать, им придется спускаться с той стороны, а потом идти вокруг горы, – проговорил Уилл. – К тому времени мы будем далеко.
Джо не испытывал такой уверенности.
– Этот высокий, большой, он что-то придумает, – предрек он. – Он плохой, очень плохой.
Мальчики поспешили вниз тем же путем, каким поднимались накануне. Но они не знали, что собаки, от которых им еле-еле удалось улизнуть, происходили в том числе от ищеек, с которыми когда-то охотились на людей[118], и то, насколько опасно было для них идти так открыто. Миновав логово каркажу, они пошли вниз по бобровому ручью. Когда солнце поднялось так высоко, что его стало видно сквозь кроны деревьев, Джо остановился и прислушался. Со стороны горы раздался лай, и этот лай приближался.
– Они гонятся за нами, – пробормотал Уилл, бледнея. – У них был какой-то короткий ход! Эх, добраться бы только до сторожки! Мы бы позвонили, вызвали подмогу и могли бы продержаться до ее подхода!..
Джо ничего не ответил, но побежал вперед той особой рысцой, какой он научился во время многочисленных охот. Голоса псов были отчетливо слышны теперь, но все же преследователи были еще очень далеко. Мальчики со всех ног мчались вниз по склону, вдоль бобрового ручья – ведь речь шла, без всяких шуток, о самой их жизни. Тем не менее лай приближался. Наконец свора обогнула край горного склона и помчалась по прямой вдоль ручья, и ее лай стал таким громким, что мальчики приостановились и обернулись, думая, что черные псы увидели их. На самом деле звук усиливался и передавался склонами распадка словно в огромном рупоре; собак еще видно не было.
