— Будем надеяться, что этот глухарь умеет готовить, — буркнул Дэнни.
Рэд запрокинул голову, будто его ударили прямо в лицо. Он положил свои волосатые руки на стойку.
— Можно бы и повежливее, — сказал он абсолютно спокойно.
— Ладно, ладно, — вежливо промолвил Милч, как бы извиняясь за своего товарища. — Он не со зла, так ведь, Дэнни?
Его пальцы стиснули бицепс Дэнни. Тот слегка скривился, лицо его посерело, приняв цвет старого пергамента.
— Так ведь, Дэнни? — спокойно повторил Милч. — Ты ведь мальчик воспитанный, так что извинись.
— Прошу прощения, — рыкнул Дэнни и сделал шаг назад.
— Отлично! — выдохнул Милч. — Мы никого не собираемся обижать. Я всегда говорю: на кой черт вообще людей обижать?
Он снова захрипел, что должно было изображать смех, и взял еще один ломоть хлеба.
Неожиданно раздался гортанный крик:
— Катись к чертовой матери!
Здоровяк резко обернулся. В конце стойки стояла клетка, в которой сидел большущий попугай и хлопал своими желтыми злыми глазами.
— Вашингтон проснулся, — объяснил Рэд.
— Да чтоб он сдох! — прошипел Милч. — Напугал меня до смерти, погань!
Он подошел к клетке.
— Крутой у тебя видок, парень, — сказал он, обращаясь к попугаю.
Милч просунул кусочек хлеба сквозь прутья решетки и тут же завопил от злости и боли, глядя на свой палец.
— Он меня, тварь, ущипнул!
Рэд улыбался.
— Я должен был вас предупредить. Он не любит незнакомых людей. А хлеб вообще ненавидит.
Здоровяк засунул пораненный палец в рот.
— Пошел вон! — заявил ему попугай.
Пухленький Доктор ухмыльнулся. Он сполз со своего сиденья и подошел поближе к клетке.
— Когда-то и у меня был попугай, — промолвил он тихо. — А этот просто прекрасен.
— Он у меня живет уже двенадцать лет, — в голосе Рэда слышалась гордость. — Я его выиграл в кости на судне.
— Лучше бы ты в тот день проиграл, — пробормотал Милч, посасывая палец.
Доктор снова забрался на сиденье у стойки.
— Знаете, — зашептал он, — укус такой птицы очень опасен. Может развиться парацемия. Часто с летальным исходом.
— Да ты что? — застонал Милч. — Шутка, надеюсь?
— Нет, — ответил тот, уставясь на свои орехи, будто он их видел впервые. — Это не шутка, Милч.
— О чем вы? — вмешался Рэд. — Да он нас щипал раз десять, Рика и меня, и, как видите, мы живы.
— Каждому свое, — произнес шепотом Доктор. — В конце концов, помирают лишь один раз.
— Симпатичная тварь! — Милч снова засунул пораненный палец в рот. Ухмыляясь, Доктор удерживал в равновесии один из орехов на указательном пальце.
