Врач положил мальчика на диван и раздел его. Огромные голубые глаза Терри обрели свою живость.
— У вас есть термометр? — спросил Доктор у Рэда.
— Нет.
— У него жар. Живот вздут…
Кончиками пальцев он слегка нажал на него, мальчик вскрикнул.
— Тесси, Тесси, — захныкал он.
Девушка тут же приблизилась.
— Ну что вы с ним делаете? — произнесла она с укором.
Доктор добродушно посмотрел на нее.
— Никогда бы не подумал, что в один прекрасный день кому-то понадобится моя помощь, — сказал он медленно. — Если ты кого-то убил, то у тебя больше нет права излечивать. Вы это знали? Странно, но тем не менее так. В этом нет логики: вам не дают спасти чью-то жизнь взамен вами загубленной. Хотя, может, это справедливо, не знаю…
— Доктор, — тихим голосом сказал Милч, — можешь покурить, если хочешь. Ты был на высоте.
Словно не слыша его, Доктор положил руку на потный лоб ребенка.
— Ну, что с ним? — спросил Милч.
— Может быть, ничего, а, может, что-нибудь очень серьезное…
— Не бери в голову, Док. Пройдет все у мальчишки. Который час?
— Еще полчаса ждать, — ответил Дэнни.
— Который час, Доктор?
— Дэнни тебе только что ответил.
Толстячок прикоснулся пальцами к горячей щеке малыша.
— Не меньше 40 градусов. Рэд, вы знаете, что такое клистирная груша?
— Знаю.
— Есть у вас?
— Нет.
Врач вздохнул.
— Оденьте его, Тесс, — повернулся он к девушке.
— Что с ним? — спросила та у Доктора, который снова принялся за свои орехи. — Что?
— Диагноз простой. Аппендицит.
Он подбросил и поймал орехи тыльной стороной ладони.
Из уст Тесс вырвался стон. Дэнни облизнул губы. Из угла его рта свисала сигарета.
— Что будешь делать, Доктор?
— Ничего, Дэнни, абсолютно ничего.
— И мальчик умрет? — спросил Дэнни.
Доктор кивнул.
— Ты сказал, что я могу покурить, Милч? — спросил он, вздохнув.
— Конечно, конечно. Давай.
Доктор присел на краешек стула, вытащил коробочку, пузырек, поставил все на стол, затем свернул сигарету.
— Значит, вы ничего не можете сделать? — спросил Рэд.
— Могу, конечно. Если у меня будет скальпель, плазма, эфир и еще всякие мелочи.
— Даю глухому еще пятнадцать минут, — прорычал Милч. — После чего, если этот щенок и помрет, то это случится отнюдь не из-за болезни.
Дым тонкими струйками выплывал из ноздрей и уголков рта врача. Тошнотворный запах достиг Рэда, и он отступил на шаг. В тот же миг послышался скрип рассохшихся половиц веранды, и Рэд бросился к двери.
— Стоять! — медленно произнес Милч, сжимая в руке револьвер.
Дверь потихоньку отворилась, и они увидели хмуро глядевшего на них Рика. Опирался он на трость орехового дерева. Рик улыбнулся и постучал по протезу.
