Пятьдесят - и следов не найти.
ЕЩЁ РИСУНОК
- Николай, там осьминога привезли! - сказал мне Дед.
- Где?
- На первом причале. На сейнере лежит.
Я схватил альбом и побежал.
У причала стоял малый рыболовецкий сейнер - МРС. На палубе в дощатой выгородке была навалена пластами рыба. Она тускло поблёскивала, как жесть.
Поверх рыбьих приплюснутых тел лежало что-то фиолетовое, в пятнах. Это был осьминог. Он скорчился, застыл и был похож на лепёшку студня.
Вот он какой!
Я спросил рыбаков:
- Можно мне его взять?
- Варить?
- Рисовать.
- Поздно. Мы уже на завод сообщили. Сейчас его заберут.
- Я недолго...
Осьминога вытащили на причал.
Он был вялый, ни одно щупальце не шевелилось. Глаз не было, только по бокам головы две плотно закрытые щёлки.
Я развёл щупальца, присел на корточки и стал рисовать.
На рисунке я сделал осьминога не таким плоским и дряблым.
По-моему, получилось хорошо.
Только кончил, пришли две женщины в ватниках, положили осьминога на носилки и унесли. Он лежал на носилках как пласт. Тело его в такт шагам тряслось и покачивалось.
Итак, ещё один рисунок! Есть ещё одно морское животное.
ПУСТАЯ КОМНАТА
Каждое утро, когда я шёл на катер и проходил ворота, меня останавливала старуха сторож.
- А, это ты, батюшка? Всё ходишь? - спрашивала она.
- Хожу.
- Всё общим житьём живёшь?
- В общежитии.
- А у меня комната пустая...
Старуха вздыхала.
Однажды я не выдержал.
- Бабушка, - сказал я, - не беспокойтесь, мне и там хорошо. А комната вам самой нужна.
- Не нужна теперь, - сказала старуха. - Сын прежде в ней жил.
- Он что - уехал?
- Погиб... Водолазом был... Прошлым летом погиб...
Старуха стояла в воротах и как-то странно, просительно смотрела на меня.
Я смутился.
- Если кому-нибудь понадобится комната, я скажу. Я обязательно пришлю таких людей к вам, - сказал я. - Скоро мои знакомые из Владивостока должны приехать.
Я сказал и подумал, что Букину и Лизе незачем останавливаться у кого-то на один день.
Просто мне хотелось ободрить старуху. Уж очень невесёлой она выглядела.
ПОД ВОДУ
На катер для меня притащили легководолазный костюм и помпу.
- Только сначала сдашь зачёты, изучишь правила, тебя осмотрит врач, сказал Телеев. - Чтобы всё было в ажуре. А то отвечай за тебя.
- Отвечать всё равно придётся, - сказал Дед.
Он не очень-то верил, что на Чёрном море я уже опускался с аквалангом.
Для пробы меня опустили на пятнадцать минут около причала, на глубину три метра.
Сначала надели костюм. Он был как детская матрёшка: из двух половинок. Рубаха и штаны надевались на широкое стальное кольцо-пояс. Поверх пояса затягивалось второе кольцо. Половинки соединялись, прижимались друг к другу. Шлем у костюма был мягкий, похожий на капюшон, только с маской.
