— Где ты это достал?
— Девушки из «Канады» ищут для меня драгоценности и деньги. На них я покупаю еду и лекарства для тебя и других. Вот, возьми его.
Гита вытягивает руку, будто хочет примерить кольцо, но потом отводит:
— Нет, пусть будет у тебя. Пусть послужит во благо.
— Ладно.
Лале собирается положить кольцо обратно в портфель.
— Постой. Дай взглянуть еще разок.
Он держит кольцо между двумя пальцами, поворачивая так и сяк.
— В жизни не видела ничего красивей. А теперь убери его.
— А я видел, — глядя на Гиту, говорит Лале.
Она заливается румянцем и отворачивает лицо.
— Я бы съела еще шоколада, если у тебя осталось.
Лале протягивает ей маленькую плитку. Она отламывает кусочек и кладет в рот, на секунду закрывает глаза. Остальное прячет в подвернутый рукав.
— Пошли, — говорит он. — Давай провожу тебя к девушкам, и ты их угостишь.
— Спасибо тебе. — Гита дотрагивается до его лица, гладит по щеке.
От ее близости Лале едва не теряет равновесие.
Гита берет его за руку и ведет за собой. Когда они входят на территорию основного лагеря, Лале видит Барецки. Они с Гитой отпускают руки. Он бросает на нее красноречивый взгляд, говорящий все, что ей надлежит знать. Больно расставаться с ней без слов, не зная точно, когда они вновь встретятся. Он направляется к Барецки, а тот пристально смотрит на него.
— Я тебя искал, — говорит Барецки. — У нас работа в Освенциме.
* * *
По пути в Освенцим Барецки передает Лале подробности о нескольких узниках, которых следует наказать. Эсэсовцы-конвоиры приветствуют Барецки, но тот игнорирует их. Сегодня он явно не в себе. Обычно он очень разговорчив, но сегодня кажется напряженным. Впереди Лале замечает троих заключенных, сидящих на земле спина к спине: они явно измождены и поддерживают друг друга. Заключенные поднимают глаза на Лале с Барецки, но не делают попытки пошевелиться. Не останавливаясь, Барецки выхватывает автомат и выпускает в них очередь.
Лале цепенеет, не в силах оторвать взгляда от убитых. Наконец оглядывается на уходящего Барецки и вспоминает тот первый раз, когда увидел подобное неспровоцированное нападение на беззащитных людей, в темноте справляющих нужду. Перед ним проносятся картины того первого вечера в Биркенау. Барецки быстро удаляется, и Лале боится, что очередной приступ гнева будет направлен на него. Он поспешно догоняет Барецки, но идет на некотором расстоянии от него. Барецки знает, что он рядом. Они в который раз подходят к воротам Освенцима, и Лале, подняв голову, читает слова: «ТРУД ОСВОБОЖДАЕТ». Он молча чертыхается. Не важно, пусть Бог слушает.
