Эмоциональный интеллект как партнерство
Точнее всего рассматривать ЭИ как партнерство между лимбической системой и рациональным мозгом. Объединяя предлагаемые последним решения и ценную информацию, получаемую от лимбической системы, мы можем управлять своими действиями и поведением. Иной путь заведет в эмоциональные дебри, из которых не так-то просто выбраться. Рациональный мозг помогает лимбической системе осмыслить эмоциональную память и накопленные ею данные, а также различить реальную угрозу жизни и ложные сигналы тревоги, на которые эта система запрограммирована реагировать. Однако любое партнерство подразумевает адекватный обмен. Безусловно, лимбическая система располагает ценной информацией. ЭИ не подразумевает способность подавлять эмоции, что было бы неизбежно, если бы рациональный мозг полностью захватил контроль над нашими действиями. ЭИ – это, в первую очередь, умение понимать, где эмоции помогают воплощать наши намерения в жизнь и где, наоборот, встают у нас на пути, и способность направлять их в нужное нам русло. Неправильных или лишних эмоций не бывает. От того, как мы ведем себя под влиянием эмоций, зависит наше существование – в покое и благоденствии или перманентном стрессе. Я предпочитаю представлять ЭИ в виде радиоприемника, на котором «громкость» эмоций можно увеличивать или уменьшать, чтобы наслаждаться той музыкой жизни, которая нравится, и приглушать ту, которая раздражает.
Эта музыка звучит в нашей душе, когда мы следуем своим намерениям и ценностям. К чему я стремлюсь? Ради чего живу? ЭИ позволяет управлять эмоциями так, чтобы добиваться своих целей. Как уже сказано выше, эмоции не бывают плохими или хорошими, полезными или вредными. Они просто есть. Их существование наполняет нашу жизнь информацией и энергией. Поэтому так важно понимать, как они влияют на поведение, как их истолковывать и управлять ими, чтобы не сбиваться на пути к цели, а, наоборот, руководствоваться ими как компасом. Вернемся к примеру с внуком, выбежавшим на дорогу. В той ситуации я, конечно, хотела справиться с эмоциями и не поступаться своими принципами. Но ужас пересилил. Страшная беда, такая близкая и, казалось, неотвратимая, заставила меня забыть о том, что я считаю неприемлемым ругать или унижать детей, особенно прилюдно. Мои действия прямо противоречили моим намерениям и идеалам. Можно ли было спасти ребенка от опасности, не предавая свои ценности? Без сомнения, да. Можно было точно так же схватить ребенка, но обнять его и объяснить, как сильно я испугалась и что он ни в коем случае не должен больше так делать, то есть дать выход своим эмоциям, но не противоречить своим идеалам. В этом и состоит суть ЭИ.
