Джерролд выдержал небольшую паузу и продолжил:
— Посреди пьесы, при полном зале он выхватил меч и ударил своего партнера по сцене. Тот рухнул, вопя от боли. Сначала зрители, разумеется, подумали, что он просто играет роль. Горацио ударил еще одного… Кажется, он перебил половину актеров на сцене, пока публика не сообразила, что присутствует при настоящей бойне, от подробностей которой я вас избавлю. В упоении от успеха Горацио решил сыграть роль короля-мстителя по-настоящему…
Было темно, никто не видел ясно лица соседа, но ужас, внушенный этим рассказом, чувствовался осязаемо; он не пощадил даже того, кто этот ужас спровоцировал… Теперь все факты выстраивались в жуткую логическую цепочку.
Когда Джерролд предложил идти дальше, никто не заставил себя упрашивать. Даже Мэйдж с Урсулой больше не отставали. Уже через несколько минут показалась арка над морем. От ее вида всем сразу полегчало. Это означало, что кошмар скоро закончится.
Мэйдж пошла еще быстрее и опередила всех. Вдруг она резко остановилась. Урсула, сразу вслед за ней, услышала ее шепот: «Невидимый круг…» — и спросила, что это значит. Их слова расслышал Билл.
— Невидимый круг? — переспросил он. — О чем вы?
— Вот он — невидимый круг… — пробормотала Мэйдж, остекленевшими глазами уставившись на арку. — Увидеть его нельзя, но и преодолеть невозможно…
И тут все, следя за ее взглядом, поняли, о чем она говорит. Каменная арка над уходящим в отлив морем обрушилась на протяжении нескольких метров. Моста в этом месте больше не было.
— Невидимый круг… — еле слышным голосом повторил доктор Джерролд. — Мы в плену на этом острове в обществе безумца!
Когда Мэйдж открыла глаза, ее комната была залита золотистым светом. Этот неяркий свет струился из-за окошка. Неужели уже утро? Неужели день положил конец этой кошмарной ночи?
Несколько секунд она протирала глаза, наслаждаясь моментом, который казался ей избавлением. За окном стоял густой туман; утреннее солнце красило его в розовый цвет и было далеко не таким ярким, как в погожий летний день. Но после мрака последних часов и этот рассвет казался ослепительным.
Чуть позже до ее сознания дошли и другие хорошие новости: море было теперь еле слышно, ветер утих. А в редких криках чаек больше не было ничего зловещего.
Мне приснился кошмар, подумала она и закрыла глаза. Тут же вспомнились обрывки этого кошмара. Когда они поняли, что мост обрушен, что гости заперты на острове с безумным убийцей, всех охватил дикий ужас. Урсула Браун настолько потеряла контроль над своими эмоциями, что лишь мощная пощечина Блейка привела ее в чувство. Журналист сперва возмутился и хотел заступиться, но тут же признал, что лекарство Блейка оказалось поистине спасительным: стоило Урсуле в истерическом припадке сделать неверный шаг, и разбушевавшийся океан поглотил бы ее.
