— Да я вижу.
— Что ты там себе видишь? Совесть все вокруг окончательно потеряли. Где совесть была, там хрен вырос. Скотство кругом и бардак.
— Так оно же вроде всегда так было?
— Вроде не молодой ты уже мужик, а говоришь, как сопляк малолетний. Или ты с Луны свалился вчера? Когда такое было?
— Ты ж сама рассказывала про бурную молодость?
— Так то, что тогда мы чудили, это цветочки, в сравнении с тем, что сейчас повсеместно происходит. Блуд сплошной, ворьё охамело, в открытую грабят и насилуют ближних, да давят нижних, предательство стало нормой, а мракобесие узаконили. Плюс, кругом одни алкаши, наркоманы и проститутки, дети с малых лет в телефоны свои электронные бесовские как уткнулись, так голов и не поднимают, а всем плевать. Кругом все друг друга обманывают, надувают, кидают, только успевай головой вертеть и отмахиваться. Натуральный Содом и Гоморра. Нешто при Сталине такое было? Или ещё при ком из старых вождей?
— Разное было. Я думаю, градус по больнице примерно всегда одинаковый. Лишь на сломе эпох локальная концентрация немного вырастала.
— Выходит, сейчас как раз и есть слом эпох. Как всё доломают, так и Конец Света наступит. Потому что уже ни в какие ворота не полезет, прости, Господи!
— Сгущаешь, бабуся, до Конца Света ещё далеко.
— Тебе откуда знать? Это никому не ведомо!
— А ты почему так уверена?
— Я ему про Ивана, он мне про болвана. Говорю ж тебе, полный беспредел творится, а его за порядок выдают. Это ли не антихристовы происки? Ничего, увидишь сам, как затрубят ангелы Апокалипсиса, спохватятся все, да поздно будет. Придёт Иисус в своём величии, сядет на трон и начнёт судить каждого судом праведным, судом Страшным.
— И твои грехи тебе припомнят?
— А как же! Да только отмолила я их, раскаявшись искренне, не повторяла их более, отреклась от жизни той, нечестивой. Ибо сказано про заблудшую овцу, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии. И отмеряется мне по делам праведным, потому как за злые дела я ответила, покаянием, молитвой и исповедью.
— Угу, понятно, — кивнул шофёр, — а пока не дошла очередь до тебя, сама ты, значит, отмеряешь всем сестрам по серьгам, всем братьям по ушам?
— Ты про родственничков моих?
— И про них, и вообще. Ты ж не только с родственниками общаешься?
— Да ни с кем я кроме Дуси не общаюсь. Кругом одни уроды. Вот хоть соседей моих возьми! Один — алкаш, другая — шлюха, третий идиот мешком пыльным ударенный. Снизу горлопаны живут, музыку слушают по ночам, устала участкового на них вызывать. Сверху дети топочут с утра до вечера, малолетние дебилы, как и мамаша их, коза драная. Сбоку ремонт идёт, Вавилонскую башню быстрее построили, наверное. Как тут уважать таких ублюдков конченых?
