В темноте показалась машина. Всех загнали в кузов грузовика. На плечи пленников сели бандиты. Их было человек сорок, с автоматами и пулеметами. Ехали долго, свернули в ущелье. Загремел под колесами гравий. У пещеры, выдолбленной в горе, машина остановилась. Узников заставили выйти и лечь на землю. Басмачи пинали лежавших ногами, толкали стволами винтовок, кололи штыками, кинжалами. Когда жертва кричала от боли, бандиты хохотали.
С рассветом всю группу погнали дальше по ущелью. Через километр на горной стене метрах в тридцати над землей показались другие пещеры. Это были «владения» «полковника» Гульбеддина. Спустившись к пленным, он приказал им заполнить анкеты, указать место жительства, вероисповедание, цель приезда в Афганистан. Пленные отвечали, что строили мельницу, хлебозавод, элеватор и прибыли в Афганистан, чтобы помочь народу. Гульбеддин потребовал также, чтобы все советские специалисты приняли ислам. Разумеется, ответом был отказ. Тогда их опять повели через горы.
Шли они целый день, пока не оказались в большом кишлаке. Их ввели в дом, в просторную, жарко натопленную комнату, застланную паласами. В ней сидел хозяин в белой чалме и_ человек европейского вида, в темных очках, хорошо говоривший по-русски. Третьим был представитель службы разведки провинциального комитета. Он назвал себя Хабибулло. Ему было лет сорок. Бороды и усов он не носил.
Советским специалистам сказали, что захвачены они как заложники и их будут менять на бандитов, взятых в плен «царандоем». После этого стал говорить тот, что был в очках. Сообщил, что зовут его Исмаилом, он жил якобы долго в Ташкенте, а теперь служит здесь как «наставник ислама». Но склонять к принятию этой веры, как это делали другие, он не стал. Вместо этого раздал каждому листовки и брошюрки на папиросной бумаге. В них были призывы «покинуть Афганистан», переехать на Запад и вступить в ряды НТС. «Инструктор ислама» был не кем иным, как работающим в НТС эмигрантом, заброшенным в Афганистан по указанию ЦРУ.
— Почитайте, — сказал энтээсовец, — после поговорим. С нами легче поладить, чем с «полковником» Гульбеддином. Если вы пожелаете поступить в наше распоряжение, мы доставим вас в Западную Европу. Будете делать, что вам говорят, — получите деньги. А эти, — он кивнул в сторону басмачей, — с вами не будут церемониться. Потаскают по кишлакам, а потом перережут. Утром приду за ответом.
— Ночью мы единодушно решили, — рассказывает инженер М. Сафонов, — что ни к энтээсовцам, ни к басмачам для нас пути нет. Лучше умрем, чем предадим Родину. Так и сказали, когда Исмаил утром пришел. Тот даже передернулся от ярости.
