И вдруг обрушился резкий ветер. Он крепчал с каждым мгновением, забивая лёгкие и мешая дышать. Кормчий схватил Суэмбахамона и потащил к люку, вслед за ними последовал испуганный Иринефер. Они спустились в трюм, где уже находились все остальные, плотно закрыли отверстие, и последние частички света исчезли, поглощённые густой, давящей тьмой.
Страшный вал поднял корабль на неизмеримую высоту и тут же сбросил его в какую — то пропасть. Корпус затрясся, затрещал, словно готовясь развалиться, и Суэмбахамон уже представил себя в кипящей чёрно — зелёной бездне. Но новая волна снова подхватила судно и понесла его. Бешеное завывание ветра, словно сорвавшегося с цепи, заглушало все остальные звуки: стоны, молитвы и проклятия моряков, шум ливня и сухой треск близких молний, бичевавших океан. Мачты, руль и снасти были мгновенно снесены, и «Амон доволен» превратился в беспомощную игрушку ветра и волн.
…Чудовищный ураган продолжался двое суток. В короткий перерыв затишья, начавшийся внезапно и так же кончившийся — бывалые мореходы называли его око бури, — кормчий поднялся на палубу, но не возвратился. То ли его смыло неожиданной волной, то ли схватили морские чудовища, поднявшиеся из глубины, — никто не знал, да, по правде сказать, особенно и не заботился.
Когда наконец буря утихла и Суэмбахамон поднялся наверх, он был поражён. Сидя в трюме, египтянин каждый час ждал, что корабль вот — вот будет выброшен на берег или они вступят в мрачную загробную область, где услышат страшные голоса богов. А теперь он видел всё тот же бесконечный, опостылевший океан без всяких признаков земли. Куда же нёс их этот ураган? Неужели «Амон доволен» всё время ходил по большому кругу, вместо того чтобы нестись вперёд?
Он огляделся. По — прежнему бесконечной чередой шли волны, по — прежнему корабль, подгоняемый ветром, двигался вперёд. Тоска сжала сердце изгнанника. Куда влекут его боги, с какой целью?
Иринефер, взявший теперь на себя командование кораблём, хлопотал с матросами над установкой временной мачты. Из двух больших вёсел, хранившихся в трюме, составили треугольник и по возможности крепко увязали верёвками. Вместо паруса — полосатый тент. Скорость судна заметно увеличилась. Подкрепились остатками еды. Выпили по последней чаше пресной воды. Истомлённые матросы разлеглись на досках палубы и погрузились в сон: сказывалось прошедшее напряжение. Иринефер приблизился к Суэмбахамону. Его смуглое, обветренное лицо было тревожно.
