Оно никуда не делось, это унижение. Оно не растворилось в прожитых годах, не излечилось теми ситуациями, когда унижал я, оно не исчезло за дымкой всяких любовных историй… Оно стало основой меня — унижение первой любовью.
Унижение стало основой. Ну и что на таком фундаменте можно было построить?
Первое, что я сделал после приговора, — попытался забыть эту историю. Как минимум красные туфли, как максимум Ольгу и все, что с ней связано.
И что? И ничего…
Невозможно забыть то, что невозможно забыть.
Первая любовь — это никакие не уроки. Первая любовь — это фундамент всех будущих отношений.
Здравствуй, дедушка Фрейд!
«Помните свою первую любовь? И как оно было? Хреново. Понимаю. Вот эту хреновость вы по жизни и понесете. В добрый путь!»
А потом появилась Катя. Точнее, мне показалось, что она появилась.
Одиночество — это время одиноких ночей.
Телефон — это верный страж одиночества.
И ведь она знает, что не могу без нее. Знает.
И пользуется этим.
Они всегда так делают. Они — ответственные за жизнь на планете — все чувствуют и радостно этим пользуются.
И так всю жизнь.
Как же надоело!
Уже полтинник пробил. Дети есть и деньги есть. И опыт есть. И одышка есть. И «молодым человеком» уже никто больше не назовет никогда.
А фигня эта все длится и не собирается заканчиваться.
Ей трудно, что ли, позвонить? Или написать? Трудно ей?..
Алексей, 46 лет, водитель:
— На самом деле я зря пришел. Такие вещи самому надо решать, но не получается у меня. Говном не хочется быть. Такие дела… Говном никогда не был. Это для меня важно — этим вот не быть.
Большой человек сидит, опустив голову.
Говорит о том, о чем говорить не хочется.
Но продолжает и продолжает, и продолжает…
— Жену мою бывшую Земфирой зовут. Татарка, понятно. Правда, московского разлива. Язык родной, татарский, — она ни в зуб ногой, как говорится. Кстати, не знаете, почему так говорится? Почему это надо — в зуб ногой? Ладно, проехали.
К делу. Мы, значит, с Земфирой поженились пять лет назад. Сначала хорошо жили, а потом начали ссориться. Не знаю почему. Она властная вообще очень. Я думал, что для восточных женщин это не характерно, но, может, потому что московского разлива? А может, не поэтому.
Раздражать начали друг друга. Это я вам так скажу — последнее дело. Если супруги друг друга раздражают — последнее дело. Кричат там, ругаются — можно еще пережить, но если раздражают — кранты, все, сливай воду, как говорится. А так почему говорится?.. Какую надо воду сливать? Откуда?
